Снимали мы и в Москве, и в Париже. Как-то с художником фильма Сережей Ивановым мы поехали на парижский блошиный рынок. За собственными надобностями. Там пошли пообедать и увидели посреди блошиного рынка совершенно восхитительный ресторан. Мы понимали, что снимаем трагическую картину, но нам так не хотелось тяжелого чувства, которое могло возникнуть у зрителя после этого фильма. Нам так хотелось чувства надежды, радости и любви! Мы так всерьез стали уважать это поколение: поколение наших детей, которых мы сами бездумно и бездарно кинули на последнее растерзание безжалостному и циничному веку. Оттого мы решили снять финал фильма, так, как мы его сняли. Пусть соберутся все плохие, совсем плохие и хорошие, и совсем хорошие и даже мы все, кто снимал этот фильм, на фантастической «счастливой свадбье героя». Мы решили назвать этот объект, где происходит свадьба, — Золотая Комната с Серебряными Потолками. Именно так Сережа Иванов и декорировал этот старый французский ресторан, где так все и произошло, как мы хотели. И даже Боря Гребенщиков написал по этому случаю фантастически прекрасный вальс:

Снился мне путь на Cевер,
Снилась мне гладь да тишь.
И словно открылось небо,
И словно бы ты глядишь.
Ангелы всех сияний
И с ними в одном строю
Рядом с тобой одна
Та, которую я люблю.

Я говорю: Послушай
Чтоб ты хотел, ответь?
Тело мое и душу,
Жизнь мою и свет.

Все что еще не спето,
Место в твоем раю.
Только отдай мне
Ту, которую я люблю.

В сердце немного света,
Лампочка в 30 ватт.
Перегорит и эта.
Снова спускаться в ад.

А я все пляшу не глядя
На ледяном краю,
И держит меня одна
Та, которую я люблю.

И что впереди не знаю,
Но знаю судьбу свою.
Вот она ждет одна
Та, которую я люблю.

И была эта съемка практически уже к самому концу века, когда казалось, что все минуло, прошло, и все ужасы завершились и кончились. И мы оказались, несмотря ни на что, в Золотой Комнате с Серебряными Потолками. Тут-то и умер Дагаев. Прямо в день премьеры. По-настоящему. Всерьез. Не-то умер, не-то, говорят, его убили. По каким-то старым, тем самым школьным еще делам. Вот так. И это тоже так решила судьба. Вот и я, ей повинуясь, таким вот странным, иногда вполне нелепым образом, переехал в другие, новые времена.

Соловьев С. Слово за слово. СПб.: Сеанс; Амфора, 2008