В зеркале Дорогой Елены Сергеевны отразилось лицо автора, совсем не похожего на прежнего Эльдара Рязанова: страх и нелюбовь поселились в его глазах. Жанр этого фильма — крик о помощи; сюжет, позаимствованный у некогда полузапрещенной пьесы Людмилы Разумовской, суров и мрачен. Четверо десятиклассников, решив подменить свои экзаменационные работы и не добившись от преподавательницы математики понимания, устраивают в ее квартире сущую вакханалию: угрозы, ругань, запертая дверь, обрезанный телефонный провод, шантаж. Дело доходит до попытки изнасилования дорогой Елены Сергеевны. Авторское послание прочитывается без труда: наступает время инфантильного, безответственного и жестокого племени. Мудрое старшее поколение противостоять молодым варварам не в силах, его голос вряд ли будет услышан — не зря же придумал себе Рязанов многозначительное «камео» соседа: тот возмущен музыкальным грохотом в нехорошей квартире наверху и тщетно ломится туда с воплем «Прекратите!». Грохочет, разумеется,
«Я иногда беседую с вами, и мне кажется, что говорю с инопланетянами», — жалуется оскорбленная в лучших чувствах учительница Елена Сергеевна, рассчитывая на участие многих и многих из тех шестнадцати миллионов, что смотрят в 1988 г. на рязановский фильм. Позже станет очевидно, что демагогия доморощенных ньюсмейкеров, изъясняющихся на псевдомолодежном сленге, и поток высоконравственных банальностей, которые изрекает их жертва языком газетных передовиц, в принципе стоят друг друга. И что нетерпимость, застилающая автору глаза, тот истерический надрыв, с каким он предает анафеме антигероев Дорогой Елены Сергеевны, питаются таким понятным, в сущности, страхом: уходит время, которое было твоим.
Мхеидзе Г. 12.04.1988. В кинотеатрах страны начинается показ «Дорогой Елены Сергеевны» ‹...› // Новейшая история отечественного кино. 1986–2000. Кино и контекст. Т. IV. СПб.:, Сеанс, 2002.