Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Танец парубка
Семен Свашенко о работе над ролью Василя

‹…› мы в Яреськах снимали фильм «Земля». ‹…›

Отложив бумагу и карандаш, Александр Петрович минуты две сидел молча. Взор его был устремлен за Псел. Потом, обернувшись ко мне, сказал:

— Я думаю, Сэня, что уже настала пора снимать танец Василя.

Я и обрадовался и испугался; почему-то хотелось еще немного оттянуть этот день. Актерам это чувство очень знакомо и понятно.

— Вы знаете, как будете танцевать?

Смущаясь, я ответил, что не совсем, хотя у меня кое-что придумано. Но как буду танцевать, я еще не знаю, возможно, что я скоро ему покажу. ‹…›

Я бродил по горбатеньким, полюбившимся мне узеньким улочкам много вечеров и ночей; бродил уже не Свашенко, а Василь. Останавливаюсь на секунду среди этой тишины и начинаю танцевать. Сначала медленно и плавно, будто я лечу во сне, потом все быстрее и быстрее. Только легкая пыль окутывает меня, а сердце стучит радостно и громко.

Было заполночь. Я возвращался домой и подумал, а что если зайти к Александру Петровичу и показать мой танец...

Прихожу в клуню, где он обычно спал, дверь приоткрыта, на сене, на белом рядне, спит Довженко. Я притронулся к его плечу, он приоткрыл веки, и на меня глянули живые глаза. Я понял, что он не спал.

— Сэня, вы можете еще раз протанцевать? — спросил он.
— Откуда вам известно, что я сейчас танцевал? — удивился я.
— Известно!

И мы пошли. Шли молча. Только когда пришли на место, я напел ему мелодию «Козачка».

...Показ окончен. Александр Петрович подошел ко мне, положил свои легкие руки мне на плечи и громко, заливисто начал смеяться.

Я смотрю на него, ничего не понимаю и готов уже бежать от огорчения. Заметив это, Довженко, взяв мои руки, сказал:

— Великодушно, Сэня, вас благодарю. А знаете, дорогой мой, почему я смеялся. Я вспомнил ответ дида о парубках и танцах: «Та хиба ж тэпэр танци, трэба ж буты парубками, а нэ мышамы...» — И еще раз залился раскатистым смехом. — Вы, Сэня, танцевали так, что аж земля под вами стугонила. — И не то в шутку, не то всерьез добавил: — Но если вы и в том костюме, который я вам готовлю, тоже так же легко будете танцевать, то я у вас буду в вечном долгу. ‹…›

Наконец костюм был готов. Я надел его и только тут понял весь смысл слов, сказанных Довженко о костюме. Сам по себе костюм был очень хорош. Бутылочного цвета, с маленьким козырьком картуз, темный, хорошо сидящий пиджак. Сорочка старинного покроя из простого селянского полотна, вышитая красными и черными цветами. Серые, плотно облегающие штаны и чоботы. ‹…›

Когда я их надел, все посмотрели на меня с жалостью. Я и сам растерялся. Это были не чоботы, а гири-колоды... У меня защемило сердце. Один Довженко был веселый и довольный.

— Сэня, вы настоящий парубок, теперь вас и дидам не страшно показать. ‹…›

Наступил день съемки. Снимали рано, в режиме. Довженко еще раз внимательно меня осмотрел и легонько подтолкнул. ‹…›

Баяниста посадили на таком расстоянии, чтобы музыку было чуть слышно. Этим подчеркивалась таинственность ночного пейзажа и всей обстановки.

Перед самой съемкой подходить к актеру никому не разрешалось, все говорили тихо; обычных команд вроде «приготовились, внимание, начали, мотор» на съемке не было.

Кругом стояла тишина. Был подан один условный для всех сигнал, и съемка началась.

Откуда-то издалека ко мне доносилась музыка, словно зазывая меня. Раскинув руки, я начинаю свой танец с плавного движения, постепенно убыстряя темп. Я танцую, закрыв глаза, и слышу:

«Добре, сынку, добре!..» Открываю глаза и вижу перед собой улыбающегося дорогого чародея.

Свашенко С. Так рождался танец // Довженко в воспоминаниях современников. М.: Искусство, 1982.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera