Большой поток откликов в редакцию «Учительской газеты» вызвал четырехсерийный телевизионный фильм «Большая перемена» (сценарий Г. Садовникова и A. Коренева, постановка А. Коренева). «Кому бы ни задавал вопрос, понравился ли фильм, отвечали либо „да“, либо „нет“, неопределенного пожимания плечами, уклончивого „так себе“ не встретил», — пишет Н. Пунанов из Архангельской области. ‹…› «Я очень люблю смех. Смотрел первую серию, смеялся и думал, что „для затравки“ дано такое начало. А дальше, казалось, будут поставлены серьезные проблемы школы и разрешены средствами комедии». Этот отзыв доцента Запорожского пединститута Я. Понарина можно было бы предварить эпиграфом к общему характеру и тональности почты. ‹…›
Одни видят в фильме удачу, смелость, актуальность, другие столь же категорично отрицают его целевую направленность и ценность. Одни находят телефильм веселым, забавным, другие видят в нем «осмеяние вечерней школы». ‹…›
Очевидно, сам телефильм дает для этого повод. Ведь недостаточно в титрах обозначить «комедия», доказать это должно все киноповествование. ‹…›
Многие авторы писем буквально выдохнули одновременно: какую цель преследовали создатели фильма? Позабавить, рассмешить или задуматься? «Скоро становится ясным, что серьезных проблем фильм решать не собирается, а будет нас рассмеивать» (Э. Черевкова, Ростовская область). «Серьезные школьные проблемы даже не обыгрываются юмором, а скорее обходятся внешне забавными, но явно надуманными ситуациями» (А. Золотовская, Карельская АССР).
Становится очевидным, что «Большая перемена» не отвечает многим требованиям. Все дело, думается, в качестве юмора, самой комедии. Комедию можно судить только с позиций комедии. Видимо, сама установка решать сложные проблемы школы комедийными средствами не совсем состоятельна. Вряд ли можно целиком принять мнение М. Фахриева (Татария), что «комедийный экран и тяжелая многогранная работа педагога несовместимы», но
Сценарий «Большой перемены» весьма уязвим, сцены и события рассыпаны, фильм калейдоскопичен, в силу чего комедийные ситуации нередко выглядят насилием над правдой.
Комедийные ситуации, как правило, строятся на гиперболах (сон Нестора Петровича, спасение «утопающего» учителя, пресловутый звонок и др.), которые в самом деле отдают надуманностью. Гиперболизация больше свойственна жанру пародии, поэтому не случайно многие зрители восприняли телефильм не комедийно, а пародийно. Пародийность поддерживается общей тональностью, проскальзывающей едкой насмешкой, налетом карикатурности. ‹…›
Да, смех должен быть добрым. Но этого не скажешь со всей категоричностью о фильме. Дело в том, что комизм с явлений переносится на их носителей. А ведь именно явления, обстоятельства, когда учитель вынужден биться за посещаемость, против отсева, обходя производства, дома, организации, не только смешны, но и карикатурны. И здесь сатирически отточенная насмешка, едкий юмор были бы не только уместны, но и необходимы. Но беда в том, что под их огонь невинно попадает сама «жертва» этих явлений — учитель. А это уже не только художественные, но и этические просчеты. Нестор Петрович выглядит в таких условиях то шутовски суетливым, то простодушно глуповатым, то жалким и подлинно смешным. В исполнении М. Кононова эти черты главного героя должны были бы быть приглушенными, а они нередко заостряются, углубляются. Перенос же уродливости, карикатурности на явления, ситуации (а их можно взять жизненно достоверными) сделал бы учителя просто забавным и наивным, беспомощно растерянным, но не смешным, а в общей тональности не «сквозило бы неуважение, по крайней мере равнодушие к труду учителя»! (Г. Кононенко, Новосибирская область). ‹…›
Очевидно, надо учесть и такую ситуацию: «Большая перемена» вышла на экран, когда о вечерней школе не создано ни одного реалистического фильма. А мы ведь мечтаем о новой «Сельской учительнице», «Первом учителе», «Доживем до понедельника», только с гражданским пафосом «Председателя», «Коммуниста».
С. Мягченков, завуч
Мягченков С. От замысла к исполнению // Учительская газета. 1973. 25 августа.