Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Кыргызское чудо
Колониальный дискурс «Первого учителя»

Во-первых, как ни обидно это звучит для признанных мастеров советского кино, сегодня совершенно очевиден колониальный дискурс картин, снятых в Центральной Азии лучшими российскими режиссерами, — к примеру, «Первый учитель» Андрея Михалкова-Кончаловского. Эти фильмы остались и останутся в истории кино, но они не перестают быть колониальными оттого, что профессионально и художественно сделаны. Кто такой «первый учитель»? Да и не учитель он вовсе. Ничему, кроме иступленного повторения непонятных слов «социализм» и «Ленин», он детей научить не может. Все его «геройские» подвиги — перенос детей через ледяную речку, арест бая, взявшего в жены девочку Алтынай — на грани безумия, ни к чему хорошему они не приводят. Ребенок гибнет, защищая от пожара школу, Алтынай отправляют неведомо куда — в Ташкент, где нет ни родных, ни близких. Наверное, смелость и новаторство Михалкова-Кончаловского том и состоит, что он не побоялся показать фанатизм и глупую жертвенность этих поступков. В те годы, когда кинематографисты пользовались эзоповым языком, было важно визуально-чувственное ощущение от кадра, помимо реплик. Если в начале фильма Дюшен стоит в кругу аульчан и они над ним смеются, как над юродивым, то в финале он нависает над теми же самыми людьми уже как угроза, как человек карающий, обладающий властью.

Но не все можно списать на иносказание. В последнем кадре, когда «учитель» срубает одно-единственное в ауле дерево — символ счастья и благополучия, символ памяти предков — и старик, хранитель этого тополя, соглашается с ним, звучит явная фальшь. Как следствие — ложный пафос: торжество Дюшена — ничего более чем победа новой власти и знак подавления, говоря сегодняшним языком, национального самосознания кыргызов. Понятно, что в советскую эпоху фильм был обречен на успех у критики — такова была идеология; удивительно другое — то, что и сегодня фильм «Первый учитель» по привычке относят к «кыргызскому чуду».

Абикеева Г. В поисках национальной идентичности: новый взгляд на фильмы Центральной Азии 60-х — 70-х // Кинофорум. 2004. № 2.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera