Нужно сказать, что оператор Рерберг, который снимал свою первую картину, проявил высокое профессиональное мастерство и вкус. Часть эпизодов нам приходилось снимать почти без подготовки. Так, например, в эпизоде «Той» мы организовали настоящий праздник, и когда выбирали наиболее удачный момент действия, уже не было времени думать о том, чтобы как-нибудь это подсветить. Самое сложное дело — это работа со светом на солнечной натуре. Здесь, в труднейших условиях высокогорных экспедиций, на скалах и в ущельях, Рерберг часто пользовался только подсветами, а потом и ими перестал пользоваться, особенно в пасмурные дни. Тогда мы снимали вообще без света.
Если говорить о съемках в павильонах, которые, как известно, требуют от оператора большего мастерства, чем съемки на натуре, то здесь Рерберг вообще отказался от каких бы то ни было световых эффектов. Я очень удивился, когда он сказал, что живописный фон за окнами школьной декорации не нужен. Рербергу удалось создать тот необходимый световой интервал между солнечным на улице и полумраком внутри помещения, который вызывает ощущение натурного освещения.
Современная операторская работа в художественном фильме за последнее время кардинально изменилась. Если работа оператора десять лет назад часто отличалась вычурностью освещения, сложнейшими световыми узорами, эффектными подсветами крупных планов, движениями камеры, которые невозможно было расшифровать, то сейчас самым главным достоинством операторской работы являются ее «незаметность», максимально правдивое освещение объекта, органичное движение камеры. Во всяком случае, надо сказать, что с оператором картине явно повезло. Здесь нельзя не вспомнить оператора Вадима Юсова, творческой интуиции которого я безгранично верю и который рекомендовал Георгия Рерберга для работы над этой картиной.
Михалков-Кончаловский А. Некоторые соображения по постановке «Первого учителя» // Искусство кино. 1967. № 1.