В Ташкенте я встретил Николая Охлопкова; он отдыхал у своей сестры, уполномоченной Наркомпроса по зрелищным предприятиям. Я обрадовался встрече, потому что мне очень хотелось выступить на эстраде; надо было заработать деньги на обратный путь и кое-что оставить матери. Я сказал Охлопкову о своем намерении. Он воскликнул:

— Я скажу сестре, она тебе поможет.

А я себе заранее уже приготовил номер: как режиссер поставил, смизансценировал, ввел и акробатику. Думал, что должно понравиться.

В цирке меня приняли директор и худрук. Они меня выслушали доброжелательно.

— Завтра назначим показ, приготовим оркестр.

На следующий день, когда я пришел, там собралось несколько актеров, акробатов, клоунов. Очевидно, моя чечетка их заинтересовала. В цирке был выдвинут деревянный пол, и я на нем танцевал под аккомпанемент оркестра. Танец назывался «кек-уок». Мои ботинки были подбиты медными подковами, чтобы звук был громкий. Я делал «фортешпрунг» — прыжок вперед с переворотом. Потом начинал танцевать, строя всякие мизансцены. Им понравилось. Мне сказали: «Хорошо». И обещали уплатить довольно приличный гонорар.

Прошла неделя. Я шел по улице и увидел афишу, на которой было написано: «Чечетка. Приехал на гастроли известный американский эстрадный танцор мистер Джонсон».

Я был убит. «Как им не стыдно, — думал я, — ведь обещали мне! Это же катастрофа...».

Звоню Наде, сестре Охлопкова, а она говорит:

— Этого не может быть. Пойдите туда, все узнайте, а потом приходите ко мне.

Полный справедливого негодования, я пошел в цирк.

— Слушайте, говорю, как же вам не стыдно! Вы нарушили свое обещание. Вы знаете, что для меня неделя выступлений — это жизнь моя, ведь я же студент.

— Всё понимаем, а почему вы так волнуетесь?

— Я же вам все показывал, вам понравилось, а пригласили мистера Джонсона.

Они стали смеяться.

— Так вы же и есть мистер Джонсон.

— Как я?

— Очень просто. Ведь для афиши фамилия «Свердлин» ничего не значит. А вот мистер Джонсон — это уже афиша.

Я танцевал целую неделю. На мне был яркий костюм: светлые штаны, зеленый фрак. Мои черные волосы завили щипцами, лицо вымазали пробкой. Я действительно стал похож на негра. Заработал я столько, что сумел и билет купить, и оставить матери, и взять немного с собой в Москву.

Свердлин Л: Статьи. Воспоминания. М.: Искусство, 1979.