«Чужие письма» Н. Рязанцевой и И. Авербаха в некотором смысле еще и история любви — нерассуждающей, ревнивой... собственнической. Мораль педагогической прописи терпела крах. Если бабушка, не рассуждая, с пеленок знала, что «нельзя читать чужие письма», если дочь-учительница должна была учить своих питомцев, объяснять им, что хорошо, что плохо (миссия интеллигента!), то девочка Зина Бегункова иноприродна всей этой философии. Она не «безнадежна», она — из другого измерения. Позднее написали: «попахивает серой». Но самый экстравагантный вариант объяснения, появившийся в конце восьмидесятых, состоял в том, что любовь была не подростковой, а лесбийской, естественно не знающей о своем происхождении. И Вера Ивановна (И. Купченко) не наказывала Зину, давая ей пощечину, а защищалась как умела. Испугалась. Какая уж тут миссия пробуждения совести своих избранников!
Шемякин А. Формула перехода // После оттепели: Кинематограф 1970-х. М.: НИИ киноискусства, 2009.