Во время своего появления на экранах в момент «расцвета застоя» этот фильм, а особенно его персонаж, девятиклассница Зина Бегункова, стали предметом для особых дискуссий. Казавшаяся внимательной, заботливой и душевно открытой (пусть и максималисткой в словах и поступках), юная Зиночка сумела втереться в доверие своей учительницы Веры Ивановны, а потом почти сесть ей на шею и уже диктовать менторским тоном, как этой якобы неудачнице в жизни следует на самом деле жить. Кукушонок, покинувший собственное неустроенное гнездо (ни с матерью, сидевшей в тюрьме, а теперь пьющей, ни со старшим братом нет у этой девушки будто ничего общего, не говоря уже о подлинном родстве), вторгается в чужую судьбу и начинает распоряжаться ею как своей личной. Интеллигентный удивленный возглас другой учительницы-пенсионерки по поводу того, что «нельзя читать чужие письма, просто нельзя и все», вряд ли когда-нибудь будет воспринят молодым созданием из новой исторической формации, которая сделала перлюстрацию, доносительство (в том числе на своих родителей — Павлик Морозов стал идеальным героем, примером для подражания) и манипулирование жизнями людей доминирующим принципом общественной политики.

Зина Бегункова — не просто советский enfant terrible в девичьем виде (хотя нельзя было не заметить у нее тонко подчеркнутые черты мужского, подсознательного сексуально-агрессивного и даже диктаторского поведения, в том числе по отношению к Вере Ивановне, выглядящей слабой и беззащитной женщиной). Она именно чужой ребенок, бастард как раз нашего (и никакого иного) образа жизни, словно некий душевный монстр, порожденный мутациями в сознании нации, «социалистический Франкенштейн», восставший против своего создателя (сравните, любопытства ради, этот образ с постперестроечными социально-памфлетными фантазиями Сергея Ливнева в «Серпе и молоте»). Дочь, желающая заместить будто вовсе не существовавшего отца (о нем нам и знать необязательно). Представительница женского начала, склонная к жестокому навязыванию своей воли. Еще дитя, но уже с манией демиургова величия. «Маленькая Зина», которая хочет быть Большой. А фильм Ильи Авербаха по сценарию Натальи Рязанцевой («Крылья», «Долгие проводы») — умный и оставшийся втуне сигнал о вырождении поколения «чужих детей», многие из которых ныне стали «новыми русскими».

 Кудрявцев С. Чужие дети у мачехи-родины // Экран и сцена. 1997.