Однажды за кулисами Зеленого театра в саду «Эрмитаж», где шли тогда спектакли Театра сатиры, появился молодой человек некинематографической наружности. Он, скорее, был похож на десятиклассника с веселыми, озорными глазами. Одет был буднично, держался застенчиво, говорил негромко. Я был удивлен, когда он, отрекомендовавшись кинорежиссером, предложил мне сниматься в его картине. Признаться, всерьез я его тогда не принял. Уж очень не вязался весь его облик с привычным представлением о режиссере кино. ‹…› Я высказал полную незаинтересованность предложением Рязанова. Может быть, этим разжег азарт. Он снова пришел на спектакль и все-таки настоял на своем. Именно этот «некинематографического вида» человек впервые увидел во мне, вопреки собственным моим понятиям, актера экрана. ‹…›
У него обостренное чутье на исполнителей. Он обладает даром открывать новых артистов и новое в артисте. Так Рязанов открыл для кинематографа Людмилу Гурченко, обнаружил Ларису Голубкину, увидел и пригласил Иннокентия Смоктуновского на центральную комедийную роль Юрия Деточкина в фильме «Берегись автомобиля», разгадав необнаруженный до того времени исключительный комедийный дар актера. Состоялось подлинное открытие: трагедийный артист предстал в новом, комедийном качестве. Это бывает не так часто. Но когда случается такое, отдаешь должное смелости режиссера, его умению видеть в артисте скрытое, глубинное. До Смоктуновского и Рязанова так комедийные характеры в кинематографе не играли.
Папанов А. Верность режиссера // Эльдар Рязанов. М.: Искусство, 1974.