Название фильма «Повесть о неизвестном актере» наводит на мысль о прошлом веке, о судьбах дореволюционных пасынков сцены. Но нет, речь идет о нынешнем дне.
Для старого провинциального актера написана пьеса. Специально для него, «на него» и о нем — главная роль. Роль, о которой, по словам одной из актрис Белореченского театра, мечтает каждый, да не каждому удается с ней встретиться. Герой, Павел Павлович Горяев, утверждает, что прекрасная эта пьеса — не столько о нем и его судьбе, а обо всех вообще актерских судьбах.
Роль Горяева тоже о многих и об одном, «на одного». Совершенно очевидно, что сценарий В. Валуцкого в соавторстве с постановщиком фильма А. Зархи писался в расчете на Евгения Евстигнеева, который и сыграл в этой ленте «Мосфильма» главную роль. Истоки судьбы сходны: оба начинали в провинции. Но судьба самого Евстигнеева опровергает судьбу его героя, так навязчиво оставляемого авторами в провинции навсегда. Стремление показать идеального актера, чуждого погоне за славой, далекого от закулисных интриг, избегающего столичных театров (куда его настойчиво приглашают на протяжении всей долгой актерской жизни), выглядят неубедительно и недостоверно.
Нам упорно твердят, что Горяев — замечательный актер, «Чайка» своего театра, его совесть и честь. Поначалу мы верим на слово, но это доверие быстро исчезаем, так как не подкреплено ничем. Нас убеждают, что Горяев добрый, хороший человек. Очень может быть. Но выглядит он обыкновенным утешителем.
Он утешает свою жену (А. Степанова), бывшую актрису, пребывающую в доме ветеранов сцены. Даже внучка Горяева, девочка лет двенадцати (ей, кстати, предоставлено в фильме амплуа резонера), понимает, что монолог Медеи бабушка прочла плохо. А добрый Горяев хвалит.
Молодая актриса театра (А. Демидова) едет очередной раз пробоваться в Москву, желая работать в столице. Горяев советует ехать, хорошо зная, что в столичные театры ее не возьмут. Героиня Демидовой в своем городе считается хорошей актрисой. В столице она оказывается актрисой плохой. В восприятии Горяева здесь нет противоречия, а есть лишь доказательство того, что она должна на всю жизнь, как и он, остаться в Белореченске. Возможно, это справедливо. Но ведь речь идет о высших ценностях, о назначении, о таланте. Получается, что мера их разная для провинции и столицы?
Что же тогда за актер Горяев? Он предан делу — это неопровержимо. Его дисциплина выше всяких похвал. Но вдруг впервые за сорок лет он забыл прийти на утренний спектакль, а явился вечером в пустой театр. И что же? Сторож, который рад своему любимому актеру, «сбегал», и вот они сидят вдвоем, а сторож «делится впечатлениями»: проигрывает сцены из ролей Горяева, с восхищением о нем отзываясь. Но ведь к актеру Горяеву эпизод не имеет отношения. Это сольный «номер» актера Н. Трофимова, который без особого удовольствия смотрит актер Евстигнеев.
Нам долго и подробно показывают, как скромная труппа Белореченского театра чуть не ежедневно отправляется на выездные спектакли: в маленькие клубы, на строительные площадки, играет на открытом воздухе или тащит на себе декорации, продвигаясь по болоту. Мы должны наглядно убедиться в героизме их труда. Но эти кадры лишены эмоционального воздействия и преследуют прямую информационно-назидательную цель.
Видим ли мы наконец актера Горяева на сцене? Да, видим. В мимолетных, почти немых отрывках, по которым впечатления о его таланте составить нельзя. Это впечатление заведомо исключается и тем, что шквалы аплодисментов и бурные реакции зрителей не соответствуют уровню происходящего на сцене. Что же касается зрителей кинозала, то их сценические откровения Горяева не трогают совершенно. Больше того, они покидают зал в течение всего фильма.
В картине много неразработанных сюжетных мотивов.
Каков смысл конфликта Горяева с сыном? В чем он?
Любит ли молодая актриса (А. Демидова) редактора местной газеты (И. Кваша), написавшего для Горяева пресловутую пьесу? В фильме без конца говорят об их любви, которая подвергается испытаниям из-за стремления героини уехать в Москву. Но вот после неудачной (и здесь неудача!) попытки покончить с собой она возвращается назад, и теперь они наверняка будут вместе. А есть ли любовь? В нее трудно поверить.
Актрисе, рвущейся в столицу, противопоставлен любящий ее новоявленный драматург, никуда не рвущийся. Он, как и Горяев, считает, что «его место здесь». Он, написавший пьесу для Горяева, является как бы его духовным преемником. Но тогда почему этот интеллигентный и обаятельный герой Кваши безропотно позволяет режиссеру (В. Гафт) отдать главную роль молодому актеру, поскольку сам Горяев вдруг оказывается для нее стар? При этом вины или хотя бы неловкости перед Горяевым он не ощущает...
Огорченный Горяев едет в Москву посланцем от театра на юбилей знаменитого актера, в юные годы работавшего в Белореченске. Он в волнении ходит за кулисами с адресом в руках, но его забывают пригласить на сцену. Впрочем, Горяев не в обиде. В гримуборной, уставленной цветами, юбиляр, в преддверии банкета, сидит один. Где же друзья, поклонники, сослуживцы? Они деликатно отсутствуют, хотя опыт действительности такую ситуацию исключает. Ее создают авторы сценария для внезапной, но тёплой встречи столичной знаменитости и скромного провинциального труженика. Герой торжества, правда, не может вспомнить название города, где начинал свою карьеру, но это не мешает ему обрадоваться старому другу. В. Стржельчик, играющий юбиляра, исполнен претензии на искренность, задушевность, простоту... А что может быть выспреннее претензии на простоту?
И вот святой человек Горяев возвращается в свой театр. На сцене идет репетиция «его пьесы». Он смотрит на молодого актера, играющего «его роль». Репетиция не кончена. В зале сидит режиссер. Но Горяев срывается с места, бежит на сцену и начинает благодарить своего юного соперника, не находя слов для похвал и восторгов. Он пророчит ему аплодисменты и вдруг начинает обучать поклонам, расхаживая по сцене и раскланиваясь в ложи, партер, раек. На этих поклонах возникают звуки оваций и задвигается театральный занавес, означая конец фильма.
В «Повести о неизвестном актере» собраны блестящие артисты. Всем им в этом фильме нечего играть. А «играть» себя — актера они не могут и не должны. Это неизбежно оборачивается против них. Так и Е. Евстигнеев — актер редкой органики и огромных творческих возможностей здесь скован, натянут, попросту неинтересен.
Выносить на сцену или на экран закулисную жизнь опасно. Малейшая фальшь мстит за себя сторицей. После этого фильма грустно думать об актерах: и о «неизвестном», о котором «повествовалось», и об известных, которые в этом повествовании участвовали.
Золотницкая Т. Об актерах известных и неизвестных // Смена. 1977. 19 октября. С. 4.