Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Введение в поп-механику
Беспорядочность курёхинских коллажей

О том, что Сергей Курёхин - своеобразная и в чем-то противоречивая фигура на нашей сегодняшней сцене, уже говорилось неоднократно. О какой бы стороне его творчества ни шла речь, всегда находят, чему удивляться. Оригинальны его взгляды на музыку, необычна техника и манера игры на рояле, а что касается концертов, то здесь, как говорится, слабонервным следует хорошенько подумать перед тем, как войти в зал, где намечено выступление его ПОП-МЕХАНИКИ. Есть немало удивительного и в том, как складываются отношения Курёхина с грамзаписью. Думаю, что не сделаю ошибки, если отнесу этого молодого музыканта к числу самых ярких "звезд" в отечественном джазе 80-х годов. Однако напрасно мы будем искать в каталоге "Мелодии" его авторскую пластинку. Вот если собрать все вместе диски, выпущенные на Западе, - получится солидная пачка, что же касается "Мелодии", то она упорно обходила Курёхина вниманием. И все же знаменательный момент, похоже, настал. Иногда просто диву даешься, как многолик и разнообразен по своим творческим устремлениям может быть человек. Отдельного разговора заслуживает вклад Курёхина в развитие авангардного джаза, много интересного он сделал в стенах ленинградского рок-клуба (пора нам, наверное, признать и эту его заслугу), наконец, Курёхин является изобретателем нового жанра, новой театрально-концертной "формулы", по которой (пока в единственном экземпляре) построена его неповторимая ПОП-МЕХАНИКА. Пластинка "Мелодии", которая вот-вот должна появиться на прилавках, знакомит нас с опытами музыканта в области авангардного джаза, так что мы не будем растекаться мыслью по древу и взглянем на его творчество под джазовым углом зрения.

Впервые Сергей Курёхин обратил на себя внимание любителей и знатоков джаза в 1978 году, когда он появился в составе квартета Анатолия Вапирова. Сам Вапиров склонялся тогда к музыке программной и многозначительной, и Курёхин ненадолго попал под его влияние (помню, как он ставил перед собой на пульт картину и с немалой долей серьезности - почти как Леонид Чижик - пытался воплотить ее в звуке). Однако это продолжалось недолго; уже в начале 80-х годов квартет выступал с программой потешных музыкальных шаржей на известных мастеров джаза (справедливости ради, отметим, что вместе с Вапировым Курёхин попал-таки на пластинку "Мелодии" - "Линии Судьбы" - как, кстати, записывался он и с группой "Аквариум", но об этом в другой статье). С Вапировым и без него Курёхин играл во многих подвижных, спонтанно возникающих ансамблях; к этому же времени относятся и его попытки создать оркестр новой импровизационной (или попросту "сумасшедшей", как предпочитали говорить его участники) музыки.

ПОП-МЕХАНИКА - это грандиозное сценическое действие, которое не имеет никаких художественных ограничений или запретов, гигантский музыкальный винегрет, стремительный водоворот, вовлекающий в себя рок-музыкантов, исполнителей классической музыки, джазменов, бардов, музыкантов-любителей, фольклорные ансамбли, поэтов, художников, танцовщиков, клоунов, животных, наконец. "Механика" такого шоу сложна и нелегко налаживается, но там, где участники чувствуют друг друга, где образуется это неповторимое переплетение старого и нового, знакомого и неведомого, привычные, тысячу раз слышанные номера утрачивают вдруг привычную определенность "места и времени", обретают свободу и переливаются всеми красками в отсветах бесшабашного карнавала. Чисто джазовые, инструментальные программы Курёхина, конечно же, далеки от этих шумных спектаклей, и все же непринужденность, дерзость и юмор, отвоеванные ПОП-МЕХАНИКОЙ у официальной сцены, всегда подспудно ощущаются и в них. Первую сторону диска целиком занимает сольная фортепианная импровизация Сергея Курёхина, названная им "Введение в Историю". Следует вспомнить, что и самые первые шаги в грамзаписи Курёхин сделал как пианист-солист; произошло это почти десять лет назад, когда лондонская фирма "Leo Records" выпустила два его диска, не без претензии и риска озаглавленные "Пути Свободы" и "Приговоренный к Молчанию". Художественное мышление "раннего Курёхина" было во многом близко европейскому фри-джазу, но его игра отличалась тогда тонкими оттенками настроения, поэтической меланхолией, неповторимым ощущением формы. Сегодня музыкант играет уже совсем по-другому: на смену фри-джазовым интонациям пришли минималистические циклы и модули, а созерцательную отрешенность сменила ирония и рефлексия.

Открывающую диск композицию я назвал бы звуковой параллелью лекции на тему "роль масс и личности в истории". В одном из своих интервью Курёхин добродушно посмеивался над манерой иных наших пианистов, отмечая в их пьесах избыток живописных картин и сюжетных превращений: так и видятся, говорил он "пики, кони, а затем одинокая женщина, укачивающая своего ребенка, а где-то рядом крадется враг"... Слушая "Введение в Историю", я вдруг вспомнил эти полушутливые размышления пианиста, и произошло это прежде всего потому, что и в его собственной музыке то и дело "выскакивают" эти самые "кони и пики". В нервной, пульсирующей ткани циклических вариаций человеческое сообщество предстает огромным потревоженным муравейником или ульем ("роевая жизнь", как любил говаривать Лев Толстой). Пианист словно приглашает нас подняться вместе с ним на высоту птичьего полета и наблюдать оттуда, как внизу проносятся народы, эпохи, формации - "роль масс" изображена с эйзенштейновской кинематографичностью, выявлена через суматоху, суету и смятение. Самоирония достигает у Курёхина апогея, когда он наконец переходит к "теме личности" - она возникает как грозная педаль, как аккорды бетховенской "судьбы", не возвещая на горизонте муравьиной жизни ничего хорошего. Во "Введении в Историю" много по-настоящему изящных эпизодов. Настоящая находка пианиста - одновременное использование двух роялей, обычного и препарированного. Впервые звучание обычного и подготовленного инструментов "столкнул" Игорь Бриль (в альбоме "Перед Заходом Солнца"), пытаясь, как мне кажется, создать образ сети, в которую попали птицы, или, может быть, сломанного крыла (пьеса называлась "Танец Чаек"). Однако это было сделано мимоходом.

Курёхин трактует препарацию буквально: он постоянно напоминает, что мы имеем дело со связанными, зажатыми, утратившими свободу колебаний, лишенными полноты звучания струнами. Препарированный рояль - это струны, превращенные в проволоку. Они образуют как бы второй мир в его повествовании - муравейник, в котором звучат те же темы, те же мотивы и циклы, только шепотом, вполсилы, с неотъемлемой интонацией жалобы и тоски. Со мной могут не согласиться, но сольная пьеса Курёхина, попавшая на пластинку, фиксирует одно из немногих выступлений пианиста, во время которого он большей частью сосредоточен и серьезен, во всяком случае, не переходит той черты самопародирования, из-за которой искренние послания уже не долетают до слушателя. Что меня поразило в этом двадцатиминутном фрагменте, так это щедрость и изобретательность музыканта - признаюсь, я не наблюдал такого стремительного фейерверка идей даже у самых прославленных мастеров импровизации.

Вторую сторону пластинки занимает пьеса "Введение в Культуру". Жанр этого импровизационного коллажа я определил бы как "введение в поп-механику" (кстати, так называется один из альбомов Курёхина, выпущенный на Западе и перекликающийся по концепции с тем, что звучит на нашей пластинке), - переплетение псевдоавангардных фактур с различного рода музыкальными банальностями: вальсиками, маршиками, полечками. "Введение в Поп-Механику", как мне кажется, представляет собой музыкальную проекцию того же современного мифа, который лучше всего известен нам по "Собачьему сердцу" Булгакова. Это история сомнительной прививки, безответственного оплодотворения, которое дает непредсказуемый результат. Разница в том, что сама модель "поп-механики", описанная Булгаковым, является более страшной и трагической. Курёхин же наблюдает вокруг себя манипуляторство более мелкое, инертное и даже комичное, а главное - все реже приносящее какие бы то ни было "воспитательные" плоды. "Введение в Культуру" (я думаю, читатель сам без труда увидит возможные варианты расшифровки этого названия - от возвышенных до скабрезных) - это трагикомическое повествование о синтетическом произведении искусства, которое создается одним махом и в котором проявляет себя национальное и общечеловеческое, современное и заимствованное из "сокровищницы прошлых эпох".

Музыканты (к Курёхину присоединяется московский саксофонист Сергей Летов) как бы показывают, чем реально обернется - и оборачивается - самонадеянность "селекционеров", полагающих, будто различные жанры и стили, традиции и эпохи будут "соединяться по любви", а от свадьбы этой произойдет невиданное по красоте и силе потомство (как должны были когда-то у Лысенко бракосочетаться рожь и пшеница...)

Делая "культуру" своим объектом, каждый из импровизаторов надевает маску первобытной наивности. Так в основу программы, исполняемой дуэтом, закладывается принцип архаической эстетики: "что вижу, о том и пою". Саксофонист Сергей Летов, кстати, часто говорит о характерном для нового джаза способе отражения действительности и даже в свое время написал по этому поводу статью. Названный принцип вполне оправдан в фольклоре хотя бы потому, что отражаемый предмет там привычен и естествен, легко и беспрепятственно переводится в нехитрый строй мажорной пентатоники. Современный человек, как известно, буквально тонет в том мире, "который видит и о котором поет".

Отсюда беспорядочность курёхинских коллажей, громоздящих друг на друга штампы массовой культуры. У Летова тот же принцип ведет к буквализму и иллюстративности: мы слышим, как в его импровизации вплетается плач, хихиканье, безумный вопль, прерывистое дыхание интимной сцены. Какой бы интересной ни была новая пластинка и как бы ни радовались ей любители музыки, - она все-таки не удовлетворяет главного интереса к Сергею Курёхину, который больше известен как руководитель, вдохновитель и идеолог ПОП-МЕХАНИКИ. Вероятно, мы живем в такое время, когда нетерпение дает о себе знать сильнее, чем все остальные чувства. Держа в руках новенький, пахнущий краской альбом ленинградского пианиста, я уже мечтаю о том дне, когда "Мелодия" выпустит наконец и записи его главного детища. ПОП-МЕХАНИКА интересует сегодня всех - молодежь и людей среднего возраста, поклонников рок-музыки и заядлых почитателей джаза. Поэтому я от души надеюсь, что записи этого легендарного оркестра все-таки придут к нам в дом сейчас, на волне его популярности, а не будут дожидаться на полке пресловутой "проверки временем".

Андрей СОЛОВЬЕВ//"Мелодия" №3'1989

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera