Путь в кино

А.К.: Ну, понимаете, в чем дело. Я был в первые годы... Это было так. Я шел по улице, по Фонтанке. И идет навстречу мне Ильюшка, мой бойскаутский приятель. И идет в студенческой фуражке. А я никто. Просто никто. «Здорово» — «Здорово». Он — на факультет общественных наук, ФОН. Там — экономический, правовой, чего-то... И я считал юристов, экономистов — болтунами. Я выбирал профессию. Но врач всегда дело имеет с больными. Куда поступать? А поступать надо. И, что вы думаете... Денег у меня не было, конечно: ленинградское студенчество... Я встретил на Невском Гаккеля^[1]. Фамилия говорит? Ильюшкин товарищ. Из первых ассистентов кино на «Ленфильме».

Менакер^[2] —[фамилия что-то] говорит?

Н.Н.: Да.

А.К.: Менакер. Только не этот. Этот племянник, кого знаете^[3]. А был Иска. Это наша компания. Иска Менакер, Ильюшка Трауберг, Карлушка Гаккель, Саша Рыжий. Вот. Ходили по Невскому. Невский был необычный: проститутки, торговали чем-то там, на Аничковом мосту.

Н.Н.: Это начало 20-х?

А.К.: 22-й. Вот. У меня было три рубля. Это большие деньги. 30 копеек — обед. Я иду, встречаю мою компанию. «Ты куда?» А я говорю: «Так, шатаюсь». «Ну, идем с нами». «Куда?» «Мы идем во Владимирский клуб» — игорный дом. «Пойдем». Я пошел. Там, значит, разные столы: есть валютный стол, золотой стол — на золото. И я разменял мою трешку и поставил рубль на рулетку. Мне дали девять: один — к девяти. Тогда я три рубля спрятал... которые у меня были — основной капитал... В общем, когда я уходил, у меня было 1053 рубля.

Н.Н.: Потрясающе! И что же Вы сделали с этим?

А.К.: Послушайте. Я знаю, что есть святое правило: когда играешь, то обязательно проигрываешь. Надо уйти. Но люди не уходят.

Н.Н.: Азарт.

А.К.: Да. А я — нет. Я взял. Ушел. А, да: у меня было 1330. 330 рублей я отложил. А на тысячу я начал искать преподавателя. Тысяча рублей — это гигантские деньги были. Ну, 30 копеек — обед.

Н.Н.: А какого преподавателя Вы начали искать?

А.К.: Искать, чтобы меня подготовил в высшее учебное заведение. Ребята все были студенты. А я был ничтожество. У меня было четыре класса. Всё.

Н.Н.: Ну, и подготовил он Вас? Нашли?

А.К.: Да. Я нашел такого дядьку: Михал Михалыч Карташов — с такой бородой. Он физик, математик. «Кем ты хочешь быть?» Я говорю: «Я решил быть инженером». — «Это у тебя не выйдет. Сейчас тысячи людей, десятки тысяч бросились в технические вузы. Это у тебя не получится». Я говорю: «Ну, я не хочу быть болтуном, вроде юриста. Это у меня не получится». Он говорит: «Знаешь, что. Подавай в университет на физ-мат, на химическое отделение! Это и тех... ты будешь близок к этому. Не совсем, но будешь». Я ему отдал тысячу рублей. Он занимался со мной четыре часа утром, каждый день — это было весной — и четыре часа вечером. Остальное время — восемь часов — я сам занимался. А занимался я в день по 16 часов. Вот так.

Н.Н.: И поступили?

А.К.: И поступил.

Н.Н.: А как же Вы потом в кино попали?

А.К.: Вот, слушайте. И все было нормально. Я на третий курс перешел уже. Учился... Хвольсон^[4], профессор физики, преподавал. Причем, старика запомнил. Значит, физическая... это самое, как его... аудитория — она так идет, знаете, ряды вверх. Доска, которая передвигалась вверх-вниз. И Хвольсон — маленький старичок. Ну, ему лет восемьдесят. Он опускал доску и писал, писал, писал — у нас рябило в глазах. Формулы, формулы — это невозможно было. А потом отходил в сторону, смотрел, потом поворачивался к нам и говорил: «Какая красота!» Это Хвольсон, Орест Данилыч. И учился. И потом... Илюшка... вечером что-то созвонились — он говорит: «Слушай...» Нет, не он... «Слушай, ты вечер не занимай. Мы пойдем к Траубергу, к Лёне. Там, где на Невском есть такой, ну, Елисеевский магазин, а наверху — театр Акимова». Ну, тогда был какой-то театр немыслимый, и Лёня там ставил пьесу^[5]. Это тогда я первый раз увидел Лёню как режиссера.

Леонид Трауберг и ФЭКС

Н.Н.: Это был «Внешторг на Эйфелевой башне», наверное?

А.К.: Возможно. Да, там же Мартинсон ходил и... Вот. Мартинсон ходил на вышке, там, на самом верху Софийского собора^[6].

Н.Н.: Подождите, так это уже были «Похождения Октябрины»?

А.К.: Наверное.

Н.Н.: Так это уже фильм был?

А.К.: Нет. Пьеса. Сначал пьеса. Сначала всё начиналось в театре, где [потом был] Акимов — там начиналась пьеса.

Н.Н.: Наверное, это уже была подготовка к «Октябрине».

А.К.: Вот. И потом мы пошли в театр — вот, из-за чего меня позвали. Вот, вся наша компания там была. И надо было кричать за сценой и топать ногами. То, что полагалось в театре. Этим мы занимались.

Н.Н.: Это были фэксы?

А.К.: Там, понимаете, не так просто все было. Был ФЭКС. И тут же, рядышком, кто-то создавал свою мастерскую.

Н.Н.: А какую?

А.К.: Вот название забыл. Тоже. Такую, как ФЭКС^[7]. Но по-своему сходил с ума. А они по-своему.

Н.Н.: Вы пришли и остались там как актер? 

А.К.: Да. Но недолго.

Н.Н.: А что такое для Вас в те годы был ФЭКС? 

А.К.: Это был Лёня.

Н.Н.: Ну, я понимаю. А Вы помните что-нибудь про то, как они работали?

А.К.: Помню. Я тоже записался к ним.

Н.Н.: Как актер?

А.К.: Да, мне все равно было.

Н.Н.: А когда? В 21-м, где-нибудь, в 22-м?

А.К.: Да, вот в это время. Там, значит, улочка, которая выходит на набережную Невы^[8] — с левой стороны если пойти. И там был зал. В этом зале был огромный ковер, стол и два стула. Это всё, что был ФЭКС. Это первое впечатление. Ну, я пришел тоже записываться. Туда Яничка Жеймо пришла — первые фэксы^[9]. А потом я пришел на занятия. Был устроен ринг, и два парня били по морде друг друга со страшной силой. Вот это — урок бокса.

Н.Н.: А кто вел?

А.К.: Француз. Где-то у меня записано.

Н.Н.: Лустало^[10]?

А.К.: Что-то вроде этого. И там все дрались.

Н.Н.: И женщины тоже?

А.К.: Да. Еще бы! И, когда мне хорошо набили морду, я перестал ходить. Вот и всё.

Н.Н.: А киножест Вы помните, который Козинцев вел?

А.К.: Нет. Козинцев говорил высоким писклявым голосом. Очень было всё несерьезно.

Н.Н.: А Трауберг читал лекции по истории литературы, по...

А.К.: Да. Да, да. Но ему, что называется, карты в руки. Это я помню.

Первые там были Костричкин^[11]... — первые фэксы.

Н.Н.: А Вы помните их фильм «Похождения Октябрины»?

А.К.: Да. Они прыгали с четвертого этажа, из окна... эти самые, курсанты ФЭКСа. Не все, а там их [нрзб.] Прыгали с четвертого этажа. Все были обуяны, если так можно сказать, кинематографом. Американским. Мордобой, прыжки, ходить по карнизу. Например, такая история. Вы Ленинград знаете?

Н.Н.: Ну, очень плохо.

А.К.: Там есть с одной стороны двухэтажный дом оперетты. На другой стороне — трехэтажный. И я свидетель: со второго этажа с крыши был перетянут канат — на третий этаж, туда, на крышу. И был такой Хрыпов^[12] — ничего не говорит?

А.К.: Он был врач. Молодой врач. Но именно Хрыпов на руках по этому канату над булыжником перелезал через улицу.

Н.Н.: Нет. А кто это такой?

Н.Н.: А он был в ФЭКСе?

А.К.: Да. Хрыпов. Врач. Молодой врач. Они всех заставляли. Без сетки. На высоте третьего этажа... Как он не убился, это просто тысяча и одна ночь. Вот. Это я уже занимался у них. Какие [разыгрывали] отрывки? Например, был такой актер, маленький. Русский паренек. Он выпрыгнул с высокого второго этажа прямо на асфальт — при мне. Зачем это надо было? — доказать, что он ничего не боится.

Ну, да. И тогда я стал интересоваться, чем я могу заниматься в кино — но только не режиссурой: это была болтовня. Потом я узнал, что есть Фото-кино-техникум^[13]. Я ушел туда. Так как у меня было два курса физмата, меня приняли сразу на второй. И я там перескочил. И через полтора года кончил Фото-кино ленинградский, первый выпуск. Но кинооператорский.

Н.Н.: И Вы начали работать вначале как оператор. 

Первая съемка

А.К.: Ну, это иначе было. Вот [как] сейчас помню. Илюшка мне звонит — Трауберг — и говорит: «Слушай, ты приходи сегодня на Аничков мост. Там будет киносъемка. Я сказал, что ты самый опытный ассистент, о котором только можно мечтать». А я знал, что пластинки фотографические нельзя открывать при свете. Это все, что я знал — опытный человек. А я как раз сказал режиссеру, он же оператор — Павел Мелентьев... Это фигура. Значит, Павел Мелентьев был директор^[14]... Он коммунист был. А тогда в нашей кинематографии было человек пять коммунистов. Поэтому ему были, что называется, все ворота открыты. Мелентьев был похож на Павла Первого: курносый и выпуклые сумасшедшие глаза. Был он алкоголик, такой настоящий. Вот. Я к нему пришел на съемки. Я говорю: «Я—Кольцатый». «Ага. Ассистент. Будешь моим ассистентом». Значит, я посмотрел на его киноаппарат: он был такой величины, как эта тумба, только в два раза больше, как две тумбы. А я [такого] не видел никогда. Вот, мы снимаем дня три. Значит, он крутит ручку, она грохочет [так], что лошади пугаются. Я всю жизнь потом пытался вспомнить, что за фирма, и не мог. Откуда такой аппарат? И вот на третий день заела камера. Он говорит: «Езжай ко мне в кабинет (а он и директор кинотеатра) — там я сделал будку. Темную, с красным светом (красный свет можно было зажигать). И разберись!» Я, как на каторгу, взял эту штуку и поехал. И не знаю, что это такое. Зажег свет красный. Начал его обнюхивать. А у него вот такие вот медяшки сбоку: одна наверху, а другая внизу. И разрез, знаете, такой. А у меня пять копеек были большие. И я туда сунул, повернул. Повернулось. И отпала крышка. Открылся... камера открылась. Я смотрю: там квадратный такой ящичек — и второй ящичек под ним сбоку. А с правой стороны ролики. И пленка, которая попала между роликами, разорвалась... Тогда я взял карандаш и бумагу и нарисовал, как находятся эти ролики и как пленка идет, порванная. После этого мне легче стало, потому что я знаю, что она идет по роликам, потом петлю делает наверху, потом проходит мимо окошечка. Я подергал заслонку, она открылась: там квадратик, мимо которого пленка проходит, и там зубья. Вот. И не только. Целый час запоминал. И нарисовал все это точно. Потом выдернул пленку, которая между зубчиками. Потом из верхнего ящичка внизу щель, и из нее выходит пленка. Из щели. Это, значит, подающая кассета. Потом она шла так-то, так-то — как я нарисовал, мимо смотрового окошка, потом шла вниз и входила в нижний ящик. Но так как я зажег красный свет, то я открыл один ящичек: там ролик, который шел в отверстие внизу — подающая кассета. В общем, я изучал два часа. Потом я взял, вытащил из подающей то, что вылезало, потянул и, значит, провел через все барабаны, мимо окошечка, вниз, в подающий, там тоже такой... ролик был. Я его вынул и намотал, как положено. И заглянул в камеру. Всё, как полагается.

Н.Н.: И так Вы стали оператором?

А.К.: Да. Я сорок лет работал.

Н.Н.: А с кем Вы работали?

А.К.: С этим Мелентьевым. Он алкоголик был. Я потом... он меня чуть не утопил.

Н.Н.: В смысле, Вы у него были ассистентом, у Мелентьева?

А.К.: Да. Ага.

Н.Н.: А фильм «Рубикон»^[15] Вы делали?

А.К.: Это уже после. Я сам... как оператор. А режиссер, кажется, был Вайншток^[16]. Которого в кино называли Вайнштучка. Такой был... Ему главное было другое. Он ехал в Смольный и доставал нам пайки. Его на съемке никогда не было.

Н.Н.: Ну, это очень важное качество тоже — доставать пайки. Особенно тогда.

А.К.: Конечно. Да. Он доставал нам пайки.
Он, значит, был в режиссерах, но я сам без него занимался [съемками].

«Фридка очень меня любил» Беседа Н. И. Нусиновой с А. Н. Кольцатым (22.02.1994, Лос-Анджелес) // Киноведческие записки. 2012. № 100/101.

Примечания

1. ^ Гаккель Карл Альфредович (15.02.1906, Санкт-Петербург – 10.04.1966, Москва) — помощник, ассистент режиссера, второй режиссер. В 1924 г. поступил в ФЭКС, был практикантом на съемках «Похождений Октябрины» (1924). Работал с В.Г. Шмидтгофом, А.Г. Зархи и И.Е. Хейфицем, Ф.М. Эрмлером, А.В. Ивановским, Э.Г. Климовым и др. Режиссер-постановщик фильмов: «Поэма о любви», «Дочь степей» (оба —1954, с Ш.К. Аймановым), «Это было весной» (1959, с А.И. Войтецким). В 1938–1939 был незаконно репрессирован.
2. ^ Менакер Исаак Михайлович (17.01.1905, Санкт-Петербург – 12.04.1978, Ленинград) — учился в мастерской ФЭКС, начиная с 1924 года работал на «Ленфильме» в качестве помощника, затем — ассистента режиссера и второго режиссера. Работал с В.А. Брауном, Ф.М. Эрмлером, Ю.Ю. Карасиком и др. Режиссер-постановщика фильмов «Осень» (1940, совм. с Ф.Эрмлером), «Киноконцерт 1941 г.» (1941, совм. с др.), «Девочка и крокодил» (1956, совм. с И.Гиндиным) и ряда н/п фильмов, снятых на к/с «Леннаучфильм».
3. ^ Вероятно, оговорка. Из близких родственников И.М. Менакера известностью пользовались двое: его двоюродный брат Александр Семенович Менакер (12.09.1913 – 6.03.1982), артист эстрады, выступавший обычно в дуэте с женой, М.В.Мироновой, — скорее всего, его и имеет в виду Кольцатый, — и сын И.М. Менакера, Леонид Исаакович Менакер (р. 12.09.1929), кинорежиссер, поставивший фильмы «Молодая жена» (1978), «Последний побег» (1980), «Никколо Паганини» (1982), «Последняя дорога» (1986) и др.
4. ^ Хвольсон Орест Данилович (4.12.1852, Санкт-Петербург – 11.05.1934, Ленинград) — физик, почетный член Российской Академии наук, профессор Санкт-Петербургского университета. Его многотомный «Курс физики» долгие годы считался образцовым.
5. ^ Имеется в виду спектакль ФЭКС «Внешторг на Эйфелевой башне», поставленный в помещении театра Музыкальной комедии (Невский проспект, д. 56/8), в июне 1923 г. См.: От балагана до Шекспира: Хроника театральной деятельности Г.М.Козинцева / Сост. и комм. В.Г.Козинцевой и Я.Л.Бутовского. СПб.: Дмитрий Буланин, 2002. С. 142–149.
6. ^ Мартинсон Сергей Александрович (6.02.1899, Санкт-Петербург – 2.11.1984, Москва), актер театра (в т.ч. ГосТИМа и Театра Революции) и кино. Снимался в первых фильмах ФЭКС: «Похождения Октябрины» (1924), «Чертово колесо» (1926), «Братишка» (1926), а также в фильмах «Марионетки» (1934), «Антон Иванович сердится» (1941), «Свадьба» (1944), «Дядюшкин сон» (1966), «И жизнь, и слезы, и любовь» (1984) и др.Видимо — неточность и контаминация мотивов. Мартинсон ходил по крыше Исаакиевского собора в фильме «Похождения Октябрины». Во «Внешторге...» в качестве постоянной для раннего ФЭКСа вертикали используется Эйфелева башня, воспроизведенная условно, как некая абстрактная театральная конструкция, иронически описанная в статье современника, бывшего участника ФЭКС, Г.Крыжицкого: «На сцене “конструкция”, лестница (на которой не хотят или не умеют работать), укрепленная на шестах, и маленькая площадка (у меня в квартире такая “конструкция” просто-напросто называется лестницей на антресоли)». (Крыжицкий Г.К. «Внешторг на Эйфелевой башне» // Музыка и театр. Пг. 1923. No23. С. 5–6.) Софийский собор в пьесах ФЭКС не упоминается.
7. ^ Вероятно, имеется в виду «кино-кружок» Мелентьева. 
8. ^ Гагаринская ул. Занятия ФЭКС проводились в д. 3. 
9. ^ Жеймо Янина Болеславовна (29.05.1909, Волковыск – 29.12.1987, Москва)—актриса кино, цирка и эстрады. Выпускница киномастерской ФЭКС. Снималась в небольших, но ярких ролях в фильмах Г.М.Козинцева и Л.З.Трауберга «Мишки против Юденича» (1925), «Чертово колесо» (1926), «Шинель» (1926), «Братишка» (1926), «СВД» (1927), «Новый Вавилон» (1929), «Одна» (1931). Известная актриса-травести («Разбудите Леночку», 1934, «Леночка и виноград», 1936, «Подруги», 1936). Прославилась исполнением заглавной роли в фильме «Золушка» (1947).
10. ^ Лустало (Лусталло) Эрнест (05.02.1859, Бордо – 03.1931, Ленинград) — французский боксер, выпускник жуанвильской школы, чемпион мира во французском боксе (1894), вместе с Шарлемоном (тяжелый вес) и Кастересом (полутяжелый вес). С 1897 г. натурализовался в России, работал в Петербургском атлетическом обществе. В 1903 г. ушел из большого спорта. Преподавал технику бокса, возможно, также и фехтование, в школе ФЭКС.
11. ^ Костричкин Андрей Александрович (24.08.1901, Санкт-Петербург – 24.02.1973, Ленинград) — актер театра и кино, один из лучших выпускников киномастерской ФЭКС (отличался особой пластичностью). Исполнитель ряда ролей в фильмах Г.М.Козинцева и Л.З.Трауберга, наиболее известная роль — А.А. Башмачкин в фильме «Шинель» (1926). С приходом звука работал по преимуществу в театре (ТЮЗ, затем —Драматический театр им. В.Ф.Комиссаржевской).
12. ^ Хрыпов Александр Ефремович (1901–1942) — врач. Занимаясь медицинской практикой, учился в Техникуме экранного искусства, был членом КЭМ. Автор сценариев к фильму Э.Ю.Иогансона «На дальнем берегу» (1927) и к рекламному фильму В.Н.Яковлева «Кто скорее» (1938, совм. с И.Н. Сорохтиным). Умер в блокаду.
13. ^ Ленфотокинотехникум — был создан в 1923 г. на базе Высшего института фотографии и фототехники во время реформы Высшей школы. Многократно был преобразован. В настоящее время — Санкт-Петербургский университет кино и телевидения (СПбГУКиТ). Не путать с упомянутым ниже Техникумом экранного искусства подотдела профессионального образования Ленинградского губернского отдела народного образования (1918–1925).
14. ^ Мелентьев Павел — имя встречается в ленинградской прессе 20-х годов в связи со съемками хроники, в том числе в паре с А.Кольцатым: «Несколько маленьких кино-отрядов было брошено для засъемки “Международного Юношеского дня” в Ленинграде.Снимали: Совкино, где руководил съемкой Н.Ф.Григор с оператором Стилиануди, Райком ВЛКСМ центрального района — операторы Кальцатый и Мелентьев [...] Кино-фабрикой во время шествий производились засъемки ряда сцен для выпускаемой в ближайшее время картины «Катька—бумажный ранет» («Кино». Л. 1926. No 37. 14 сентября. С. 1).Упоминается также в качестве режиссера-оператора (sic!) снятой в гротескно-трюковом плане «небольшой одноактной комедии “Трагедия рекламы” (“Приключения Ванюшина”)». По предположению П.Багрова, Кольцатый допускает неточность, приписывая прыжок Хрыпова некоему фильму фэксов, в действительности он был осуществлен в фильме «Трагедия рекламы», снятого силами «кино-кружка», в состав которого входил П.Мелентьев: «Увлечение кино охватывает все более широкие массы трудящихся. Они не желают оставаться только зрителями, они желают принять участие в самом процессе производства. Этот порыв охватил и нас, комсомольцев коллектива Р.Л.К.С.М. при Исполкоме Центрального Городского Района,— мы организовали кино-кружок. Не имея материальной помощи, наша молодая организация решила начать свою работу съемкой небольшой одноактной комедии “Трагедия рекламы”, построенной в гротескно-трюковом плане. Этот фильм является пробным. У нас нет “железного сценария”: в проработке фабулы принимают участие все работники. Актеры исключительно молодняк: слушатели нашего кружка, студисты Техникума Экранного Искусства, студисты КЭМ’а и студисты мастерской реж. Висковского. По ходу действия были проделаны любопытные трюки: прыжок в Фонтанку с Аничкова моста, переход по канату с крыши одного четырехэтажного дома на другой, прыжок из фойе Гранд Паласа на улицу и пр. Съемки производились исключительно на улицах Ленинграда и только “на натуре”. В дальнейшем мы предполагаем начать работу над целым рядом короткометражных комедий» (Красная панорама. 1924. No 31 (73). С. 16). Подпись «Режиссер-оператор П.Мелентьев», что также совпадает с воспоминаниями А.Н.К.: «режиссер, он же оператор», далее «директор» —англицизм, характерный для речи эмигранта (director — режиссер, англ.).
15. ^ «Рубикон» (1930) — агитпропфильм. Режиссер — В.П.Вайншток. А.Н.Кольцатый был оператором этого фильма и соавтором сценария (совм. с А.Менским, В.П.Вайнштоком).
16. ^ Вайншток Владимир Петрович (02.03.1908, Санкт-Петербург – 18.10.1978, Москва) — советский режиссер, писатель и сценарист (выступал под псевдонимом В.Владимиров). Начинал карьеру в кино как помощник киномеханика, высоко поднялся по административной лестнице. Был крупным деятелем советской разведки (отсюда — тема его сценария для фильма «Мертвый сезон», реж. С.Кулиш, 1968). В 1941 г. — руководитель «Мосфильма», затем — один из руководителей ЦОКС в Алма-Ате. Как режиссер получил широкую известность благодаря фильмам «Дети капитана Гранта» (1936), «Остров сокровищ» (1937), «Всадник без головы» (1972), «Вооружен и очень опасен» (1977).