Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
На смерть друга

Алексей Саморядов жив.

Бог тоже жив.

Хотя мертвых тоже много.

Мертвым стать просто — раз, и стал.

Смерть есть ужас жуткий, но неотвратима.

Скажут: смирение.

Скажут: восхвалю Тебя за мои страдания.

Скажут: терпелив и смирен — вот Божий человек.

Солгут.

Нет.

Разве хороший отец рад, когда сын его тих, смирен и послушен? Плох тот отец, который рад и главным достоинством сына своего почитает послушание, смирение и покорность отцу. Что отец ни скажет, то сын и исполнит тотчас, а если нашалит, тут же заплачет и повинится и прощения за свой грех попросит.

Нет! Хороший отец рад, если сын и напроказит, и нашалит, и со двора бегает, и где- то с другими мальчиками подерется, и даже из чужого сада украдет каких-нибудь яблок. И даже рад, если по наказанию не расплачется и не повинится, а, напротив, насупится и молча в себе обиду стерпит! Потому что живая душа. Так и скажет отец, накажет, а сам усмехнется тайком и скажет:

-Живой пострел растет, мал стервец, а уже туда же, хороший казак будет, сейчас уже видно.

Так разве Бог — плохой отец? Разве только смирненьких да послушненьких любит? Разве не рад Он также и другим тем, кто и нахулиганит, и напакостит, это и стащит чего, да, может, прибьет еще кого? Разве не улыбнется Он иной раз с особой любовью, глядя на такого сына своего, и не скажет, может, и наказать забыв:

— Вот ведь каков, сукин сын, ну что за ЖИВАЯ ДУША!

И разве живая душа не любимей Ему, чем кроткая да тихая?

А живая душа, да много ли их, живых душ? А если при этом и добр, и щедр, и весел? Если радость от него людям, если свет.

И вот, думаю я, за что наказал бы Он такую душу, такого человека, за что не дал пожить больше, всем тварям живым и мертвым дал пожить еще, а ему не дал, за что оборвал жизнь его и за что нас всех так осиротил? Нас, что ли, наказал? Ну так нас бы наказал, а его-то за что? Или недоглядел Он за сыном своим, и тот упал где-то и шею себе свернул, а мы испугались все, никто и не успел ничего сделать, и друг вот его лучший растерялся. Ну так всевидящий же Он, мы-то ладно, нас посечь да в чулан, а Он-то что за сыном своим недоглядел?

А коли Бог наш приуныл, коли растерялся, коли болен или ранен, коли немощен Бог, мы Его своими костлявыми спинами подопрем. Костьми ляжем, а нашего русского Бога на себе вынесем и сохраним. Через всю войну пронесем и обратно на небо поднимем да поставим, где сиять Ему до скончания веков. На том стояла и стоять будет Русская земля!

Петр Луцык

1995 г.

Луцык П. На смерть друга // Киносценарии. 2009. № 4-6.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera