Я недавно наткнулся на свою старую статью, опубликованную в журнале «Искусство кино» в начале 1940 года, — это воспоминание о фабрике эксцентрического актера. Я заканчивал статью словами, «...каждый из нас с благодарностью вспоминает красный ковер в елисеевском особняке, где, сделав свой первый кульбит и повернувшись через голову, мы впервые встали на ноги». Та школа воспитывала в кинематографическом актере стремление к предельной выразительности, но вместе с тем воспитывался и художественный вкус и, стало быть, приходила к актеру и навсегда оставалась с ним любовь к строгому пластическому рисунку. Все нажитое тогда пригодилось в эпоху звукового кинематографа. Покажу это на примере творческой деятельности артиста, человека, с которым связана вся моя сознательная жизнь, начиная с того момента, когда она стала жизнью кинематографической, — на примере Олега Жакова.
В 1934 году я начал свою первую звуковую картину «Семеро смелых», в которой Олег Петрович Жаков играл одну из первых своих звуковых ролей. Он стал моим ближайшим единомышленником в поисках новой выразительности.
Герой Жакова — человек суровой и романтической судьбы, немецкий эмигрант Курт Шефер. Играет он его, с моей точки зрения, превосходно. Главная сила его дарования — умение мыслить на экране. Мыслить настолько выразительно, что наблюдать его лицо, и не только лицо, но и его руки, всю его фигуру доставляет наслаждение. Ты видишь, как мысль рождается в этом человеке, предвосхищает его поступок, предупреждая и формируя само действие. Кстати, в «Семеро смелых» Жакову почти не пришлось действовать. Курт — радист, у него лишь единственная сцена, где с неожиданной силой обнажается глубина характера этого человека.
Осунувшийся, не спавший несколько ночей, Курт вышагивает по своей маленькой радиорубке и непрестанно окликает по рации друзей, монотонно твердя позывные. Одна линия или, как у нас выражаются артисты, одна краска. Но в этой монотонности раскрывается безысходная тоска героя. На минимуме действия складывается образ человека мужественного и вместе с тем способного остро страдать.
«Семеро смелых» сделали Жакова сразу знаменитым артистом. Импонировали цельность созданного им характера, рожденного новой эпохой, умение донести до зрителя красоту обыденного труда, естественность в мере передачи чувств героя, эмоциональная скупость, некая недосказанность, дающая свободу зрительскому воображению. В «Семеро смелых» Жаков использовал слово очень скупо — так была написана роль, но все, что предвещало слово и подготавливало его, было тем самым движением мысли, которое, с моей точки зрения, представляет главное содержание актерского творчества, составляет суть актерского таланта. И тут ему помог весь опыт ФЭКСа и его первых немых картин.
Герасимов С.А. Воспитание кинорежиссера. М.: Искусство, 1978. С. 256-257.