Дорогой Филипп Тимофеевич!

Не могу больше молчать. Положение мое отчаянное. Четыре года напряженной работы над Жанной! Сколько книг прочитано! Сколько дум передумано! Сколько сил, времени, чувств отдано этой работе! Четыре тогда ожиданий, когда же, когда же?

Все эти годы я ради Жанны отказывалась от других предложений в кино, чтобы не разменивать себя, чтобы быть готовой к важной в моей жизни миссии — сыграть Жанну. Я отказывалась от возможности работать в театре, от возможности иметь детей, свято веря в то, что Жанна стоит всех мук и лишений, свято веря, что мои силы и способности нужны нашему кино. Если бы Вы знали, Филипп Тимофеевич, с какой надеждой я смотрела на Вас тогда, на Пленуме в октябре прошлого года, когда Вы только что вступили на пост министра. С какой надеждой!

И вот Вы уже год работаете, но именно Вы стали первым противником фильма о Жанне Д ’Арк — нашей идеи, нашей мечты! Именно Вы никак не хотите понять, зачем нужна советскому народу Жанна Д’Арк. Но ведь известно, что кто не хочет слышать — не услышит. И тогда все доводы теряют смысл. Я Вам хочу привести только, один довод — верьте художнику, его чувству, интуиции, таланту, его гражданственности. И дела покажет, что он прав.

У каждого человека, Филипп Тимофеевич, есть свой предел. Особенно у актера и особенно у актрисы. Наш век короткий. Я начала стареть для Жанны. И сознание этого приводит меня в отчаяние?. Я не могу больше ждать. Меня все чаще и чаще посещает сознание о ненужности моей жизни, об уходе из жизни. И эта мысль уже не
кажется мне страшной. Поверьте мне! Услышьте меня, пока не поздно!

Теперь я хочу написать Вам несколько слово Глебе Панфилове. Я не знаю, насколько глубоко Вы понимаете его творчество и его фильмы. Скорее всего, Вы их не понимаете. Судя по Вашему отношению к его идее снять фильм о Жанне. (Это поразительно, но Вы даже не нашли времени прочесть сценарий!) И я мучительно думаю - теперь, ну почему, почему именно этого человека Вы так смертельно ранили? Почему именно этому человеку, честному, принципиальному, талантливому. Вы практически закрываете путь в кино?

Для нас Жанна Д’Арк — не блажь, не лирика, не какая-то выгода. Слишком много за нее заплачено, слишком много, чтобы Вам так думать. Для нас снять этот фильм — единственная возможность жить и работать сейчас. И наша жизнь только в этом, в этой работе. У нас нет ничего другого, кроме этого.

Филипп Тимофеевич! Будьте, молим Вас, нашим защитником! Поймите все наше отчаянное положение. Взываю к Вашему сердцу, к Вашей мудрости и уму. Не убивайте нас!

С глубоким к Вам уважением, ожиданием и надеждой.
Актриса Инна Чурикова.

***

Письмо-крик было хладнокровно подшито в обычную канцелярскую папку крысиного цвета с Железной резолюцией: «По указанию тов. Ермаша Ф. Т. на письмо И. Чуриковой ответа Не будет». Е. Котов. 24 июля 1973 г.

Бывшее кино: под запретом и цензурой (документы, письмо Инны Чуриковой к Ф.Т. Ермашу от 24 июля 1973 года с просьбой разрешить работу над фильмом о Жанне Д'Арк) //Российская газета. 1995. 27 окт (№210) с. 29