(с Алексеем Серебряковым беседует Егор Беликов, «Тасс», 2018)
<...>
Невозможно не обратить внимание на странное сходство картины «Ван Гоги» с фильмом «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов»: там вы играли отца главного героя, вора в законе, а здесь вы — сын великого отца. Кроме того, вашего отца в молодости здесь играет Евгений Ткачук, который как раз был вашим сыном в «Витьке Чесноке».
Это случайное совпадение, связи нет никакой. Между этими картинами прошло два года, за это время я успел отработать «МакМафию», «Доктора Рихтера» и «Легенду о Коловрате». Есть единственная связь: это я посоветовал Сергею Ливневу снять Женю Ткачука, потому что это забавно. Там он играл моего сына, а здесь играет моего отца.
Но я думаю, что зрительская аудитория у этих картин принципиально разная. Поэтому мало кто на это обратит внимание. Разве что внимательные киноманы.
Что вас изначально заинтересовало в вашем герое и сценарии «Ван Гогов»? Или вы пришли в проект прежде всего потому, что давно дружите с режиссером?
Я действительно дружу с Сергеем Ливневым много лет, я снимался в его фильме «Серп и молот» еще в 1994 году. Во многом поэтому для меня было важно помочь ему в реализации его затеи под названием «Ван Гоги». Но плюсом является еще и то, что, прочитав первые сцены сценария, я понял, что это действительно очень хорошо. То есть у меня не было внутреннего конфликта под названием «Я делаю это ради дружбы, но делаю то, что мне не нравится». Мне нравился этот сценарий и нравится этот фильм.
<...>
Вы говорили о том, что ваш партнер по «Ван Гогам» Даниэль Ольбрыхский не готовится к роли, а окунается в нее, как в лужу, и идет играть. А по вашим фильмам кажется, что вы вообще не играете, а всегда естественны в любой ситуации.
Наверное, я неплохой артист. И, в отличие от Ольбрыхского, я мучительно строю свою роль. Ольбрыхский даже сценария не читал: ему жена пересказала сценарий. Он приходит и играет то, что сегодня нужно играть. Для меня же это такой серьезный процесс работы: я ищу, сомневаюсь, не уверен, еще раз сомневаюсь. И до конца не знаю, что получился.
<...>
Как вы подходили конкретно к этой роли? Из чего строился подход к человеку, который не мыслит себя без своей связи с великим отцом и в то же время ненавидит это свое родство?
Мы очень много разговаривали с Сережей и очень тесно с ним контактировали. Он наговаривал какие-то вещи, которые были для меня важны. И потом я, попрощавшись с ним, возвращался домой и обдумывал, не спал, курил.
Я не знаю, как это происходит, актерская кухня у каждого своя. Но вот у меня получилось то, что получилось.
Я тогда вернусь к «Серпу и молоту», предыдущему фильму Ливнева, где ваш персонаж меняет пол, превращается из доярки Евдокии Кузнецовой в Евдокима Кузнецова. Мне кажется, что это кино сейчас смотрится совершенно иначе по понятным причинам. Как вы сейчас относитесь к этой роли? Давно ли смотрели?
Смотрел давно. Я люблю эту картину, потому что стилистически, эстетически и кинематографически она сделана очень хорошо. Она прекрасно снята, она прекрасно срежиссирована, это очень цельная постмодернистская конструкция, которая действительно эффектна и обыгрывает все мифы социалистического прошлого.
Я люблю эту картину, хотя после того, как она была снята, Ливнев вырезал практически половину моей роли, убрал всю женскую историю, которую я сыграл. Я очень расстроился и даже хотел убрать свою фамилию из титров, потому что он отчасти меня подставил. Но он был вынужден отказаться от женской истории из-за грима — он был не уверен, что это выглядит хорошо, а я считал, что это нужно оставить.
Сейчас, когда я уже не испытываю такого острого чувства ревности по отношению к тому, что было сыграно, но вырезано, я все равно считаю, что эта картина очень хорошая.
<...>
Беликов Е. Алексей Серебряков: я не даю интервью, не чувствую себя в этом уверенным // ТАСС. 29.06.2018