— Пока я жива, мечтаю об одном — восстановить все фильмы Вертова, сохранившиеся в наших архивах. Особенно «Три песни о Ленине»...
Это говорит Елизавета Игнатьевна Свилова, вдова Дзиги Вертова, его самый преданный соратник. Сейчас она, начинавшая склейщицей в лаборатории у братьев Патэ, некогда славившаяся как великолепный мастер киномонтажа,— на пенсии. На двери ее квартиры — золотая дощечка с именем мужа. Он жив здесь — в книгах, фотографиях, рукописях.
— Елизавета Игнатьевна, вы долго работали с Вертовым?
<...> С восемнадцатого года... Успех и горечь, всё пополам... Конечно, всегда, всю жизнь.
На стене фотография. Сделана очень по-вертовски. Большой — крупным планом — глаз, в зрачке он сам, молодой, красивый.
— Вертов любил снимать такие шутки. А глаз мой...
Раз уж мы подошли к стенкам-стендам (сколько есть в квартире стен, все в фотографиях, кадрах из фильмов), оторваться трудно: хочется все поглядеть. Но Елизавета Игнатьевна улыбается снисходительно: чтобы мельком поглядеть, перелистать вертовский архив, потребуется не один день. Вот посмотрите: в кабинете на полках крупными блоками стоят большие картонные коробки. В них расположенные по годам, тщательно пронумерованные рукописи, фотографии. В клеенчатой толстой тетради — подробный каталог этих неоценимых для историка и киноведа сокровищ вертовского наследия. Огромный труд! Сейчас, когда о Вертове много пишут, когда Центральная студия документальных фильмов собирается создать фильм о коллеге, все, что сделала Елизавета Игнатьевна,— необходимое подспорье.
Мы открываем ящик с фотографиями. Вот ранний снимок — юноша в тужурке реального училища. Он начинал с очерков, поэтических эпиграмм, потом увлекся технической новинкой — граммофонными записями. Записывал голоса людей, шум водопада, скрежет пилы, монтировал фонограммы. И, конечно, не мог не прийти в кино.
Вот листок с заметками, написанными его рукой, острым, чуть нервным почерком: «Весна 18 года... „Жизнь врасплох“ — ради людей без маски, без грима, схватить их в момент неигры, прочесть киноаппаратом —их обнаженные мысли...»
Если представлять Вертова только по крикливым — в духе двадцатых годов — манифестам да по «сломанным» кадрам-экспериментам в его фильме «Человек с киноаппаратом», он покажется увлекающимся до озорства, до потери существа того, о чем думал поначалу. Но Вертов совсем не такой. В каждом съемочном плане, в каждой записочке с тезисами выступления на собрании — четкая, до графизма, система мышления. Вертов не записывал, он рисовал даже тезисы: в центре, кружком — основная мысль, от нее стрелками — факты, уточнения.
Это был человек колоссальной работоспособности. Представьте себе на минутку, сейчас на студиях хроники киножурнал делают несколько дней целым коллективом. Конечно, эта работа во всех смыслах стала сложнее и совершеннее. А Вертов выпускал свой «Кинокалендарь» ежедневно!..
И работал в основном один — с помощью своего брата Михаила Кауфмана и других операторов — А. Лемберга, И. Белякова, снимавших сюжеты, и Свиловой, помогавшей монтировать. События демонстрировались на экране уже в день съемки. Вертов называл свой «Кинокалендарь» — «хроника-молния».
В 1919 году, в день праздника Октября, чтобы показать картину одновременно в нескольких кинотеатрах и в разных городах, Вертов монтировал сразу пятьдесят экземпляров; «как шахматист (вспоминает Свилова) на сеансе одновременной игры, раздавал монтажницам куски пленки...»
Вертов выпустил около пятидесяти номеров «Кинокалендаря». Потом перешел на «Кинонеделю», а потом на ежемесячную «Киноправду».
Елизавета Игнатьевна не из тех людей, кто любит вспоминать о личном.
— Жизнь моя была интересная, счастливая. Но от меня рассказов о ней не ждите: не могу. <...>
Вместе с Елизаветой Игнатьевной мы с трудом убираем тяжелые коробки с бумагами.
— Далеко не стоит убирать, — говорит она. — Скоро понадобится. Для фильма. Предлагают его делать, буду счастлива, если смогу...
Большая, сложная и (в общем Елизавета Игнатьевна права) счастливая жизнь прожита. Эту жизнь не вместить ни в фильм-монографию, ни в книгу, ни тем более в очерк для журнала.
Колесникова Н. В гостях у Свиловой // Советский экран. 1966. № 11.