<...> когда я стал документалистом, в пустынном подвале Культкино, где в отгороженном и ярко освещенном углу была монтажная Вертова, я неизменно заставал Свилову, сидящую за монтажным столом, и Вертова, шагающего, как по коридорам, среди развешанной на натянутых шнурах пленки.
Время от времени он останавливался, схватывая со шнура кусок пленки, и подавал его Свиловой, указывая: «Один метр!» или — «Полметра!» Я любовался этим таинством вертовского монтажа и той благоговейной преданностью, с какой Свилова выполняла все его указания.
Иногда, уже поздно вечером, они, усталые, шли домой на квартиру в Козицком переулке и уводили меня с собой. Тут уж Лиза становилась хозяйкой, готовила чай и скромный ужин. В их квартире и в их быту все было скромно, просто и в годы их молодости и в дни, когда имя Вертова стало широко известно.
Сейчас, когда их обоих уже нет в живых, особенно ярко предстает все величие результатов их трудов и вся скромность их поистине подвижнической жизни. Как все новое, необычное и непривычное, творчество Вертова должно было преодолевать многие преграды на пути к экрану, и Лиза преданно разделяла с ним все удары судьбы, все препятствия.
Эта простая русская женщина, с 13 лет начавшая работу в кино монтажницей и выросшая до режиссера-документалиста, уже тогда, в далекие годы понимала великое значение работ Вертова для развития искусства документального кино.
Шли годы, в творческих муках рождались ленты, вошедшие в историю советского кинематографа: «Шестая часть мира», «Шагай, Совет», «Симфония Донбасса», «Человек с киноаппаратом», величественный фильм «Три песни о Ленине» — и всюду рядом с именем их создателя Дзиги Вертова стояло имя его верного помощника Елизаветы Свиловой.
В тяжелые годы войны Елизавета Игнатьевна, будучи в эвакуации, уже как режиссер, вместе с Вертовым создает фильм «Кровь за кровь, смерть за смерть», «Тебе — фронт», «Знамя Победы» и другие.
Как режиссер она создала много фильмов. Из них особенно значителен «Зверства фашистов» — фильм, фигурировавший на Нюрнбергском процессе; за участие в создании фильма «Суд народов» (под руководством Р. Кармена) и работу по монтажу фильма «Берлин» она была удостоена Государственной премии СССР.
В творческой биографии Свиловой десятки документальных фильмов, в которых она выступала как режиссер, как талантливый ученик и соратник Дзиги Вертова, верной помощницей и другом которого она была всю жизнь. Она любила Вертова и понимала его. Помню, с какой нежностью она ухаживала за ним, когда он лежал в тяжелом, уже безнадежном состоянии.
Ее знали и любили как соратницу и друга Вертова и как старейшего документалиста. Сразу же после смерти Дзиги она взяла его имя н стала Елизаветой Вертовой-Свиловой. Она тщательно собрала и бережно хранила весь — до мельчайших записок — архив Вертова, и наши потомки будут всегда благодарны ей — хранительнице этого бесценного наследства.
...В тот вечер я несколько раз звонил ей по телефону, чтобы поговорить о предстоящем юбилейном вечере по случаю 80-летия Вертова. Никто не отвечал на звонки. «Наверное, ушла к сестре — позвоню завтра», — решил я.
А Лизы, Елизаветы Игнатьевны Вертовой-Свиловой уже не было в живых. Она лежала в комнате, любовно увешанной фотографиями Вертова. В этот последний час они снова были вместе — она и Вертов, так, как было всегда, на протяжении всей жизни.

Копалин И. Талант верности // Искусство кино. 1976. № 4.