В 9-м классе школы, где я преподавала химию и биологию, Женя Урбанский выделялся большой любознательностью. Он увлекся общей биологией, теорией Дарвина. Много читал дополнительной литературы, и зачастую уроки превращались в диспуты. Он был главным моим оппонентом.
Но больше всего его влекло к литературе. Особенно он любил Маяковского, знал многие произведения поэта наизусть и читал на всех школьных вечерах и в Центральном клубе для взрослых.
По характеру Женя был исключительно общительный, жизнерадостный, веселый. Имел много друзей-одноклассников, его всегда видели в окружении товарищей. Он был добр и внимателен к людям. Когда случилось у меня большое горе в семье, Женя старался развеять мою печаль — после уроков приходил ко мне домой и своими рассказами подбадривал меня.
Вспоминаю выпускной вечер. Мальчики хотели сделать приятное девочкам — подарить им цветы. Но ведь это север — нет ни сирени, ни ландышей. Тогда они нарвали северной черемухи и украсили зал. В этот вечер они были исключительно внимательны и заботливы. Больше всех веселился Женя, его веселый голос, звонкий смех без конца звучали в зале.
Большая любовь к школе сохранилась у многих наших учеников и после ее окончания. Почти всегда на зимние каникулы они съезжаются в Инту и проводят в школе все свое время.
Помню первые студенческие каникулы Жени, он не вошел, вбежал в учительскую. Он радовался встрече настолько искренне, что на душе стало весело.
И во все последующие приезды в Инту первый его визит был в школу, к учителям. А вечерами у меня дома собирались его одноклассники, которые сейчас работают в Инте, и беседы были нескончаемы.
Особенно волнующая встреча была после его первого фильма “Коммунист”.
Встреча была назначена в Доме культуры угольщиков. Народ рвался, а Жени все нет. Оказывается, запоздал поезд. Прямо с машины, в дорожном свитере, он вышел на сцену. Аплодисменты долго не умолкали. После рассказа о фильме, о съемках, работе над ролью Женя отвечал на многие вопросы.
Он был очень горд, что сыграл Василия Губанова и образ этот стал понятен и близок людям.
На следующий день Женя был в школе. Пришел он в темном костюме, белой рубашке и чувствовал себя как-то неловко, смущался. Наш актовый зал был переполнен — пришли ребята не только нашей, но и соседней школы. Они стояли в проходах и в коридоре. Пожалуй, теперь Женя волновался больше, чем на встрече со взрослыми. Да это и понятно. Он сам говорил, что потел, краснел, как школьник, сдающий экзамен. Здесь были его друзья, учителя, и он как бы отчитывался перед ними. Эту встречу, вернее назвать задушевной беседой. Вопросов было множество, и на каждый из них Женя отвечал подробно и обстоятельно.
Затем мы попросили Женю почитать Маяковского. Женя оживился, снял пиджак. Стало совсем по-домашнему. Он читал, читал, читал. У слушателей руки устали от аплодисментов. Вечер окончился. Но мы не уходили. Бывшие выпускники собрались у меня в кабинете, и еще долго продолжалась беседа о путях в жизни, о вкусах, об искусство.
У нас в школе висит портрет Жени с надписью: «Любимой школе — Евгений Урбанский».
И. Крылова. : «Евгений Урбанский»// издательство «Искусство»