Со стороны актерская судьба Павла Петровича Ка­дочникова выглядела безоблачной. Как же: классичес­кая триада успеха — слава, любовь зрителей, матери­альный достаток — достигнута. Карьеру, по этим «по­казателям», можно считать состоявшейся.

Но нельзя не принимать во внимание среду, которая окружает обласканного славой актера. На каждом ша­гу — чьи-то ущемленные амбиции, обманутые мечты и надежды, недоброжелательство...

Так было всегда. Едва человек начинает приобре­тать имя, как у него появляются тайные и явные враги, которые не могут мириться с тем, что его достоинства получают признание. Сами они бессильны достичь того, что удалось ему. Отсюда — нелюбовь к одарен­ным людям, зависть к их успеху, желание навредить им, отомстить за свою неудачливость.

Прочитав в газете «Труд», от 5 сентября 1961 го­да, написанную в развязно-пошлом тоне статью Н. Бах- тюкова и О. Кузнецова «Автограф на... судебной по­вестке», письма Кадочникова в редакцию газеты и свое­му другу, решила, что замалчивать эту постыдную для газетчиков историю нельзя. Тем более что сам актер справедливости так и не добился.

Статья помещена под рубрикой «В редакцию при­шло письмо» и является как бы ответом на письмо Героя Социалистического Труда В. Карасева: старый путиловский рабочий принял-де близко к сердцу беду, которая стряслась с Павлом Петровичем Кадочниковым.

А «беда» случилась такая.

В свободное от киносъемок время (а его станови­лось все больше) Кадочников выступал на творческих вечерах и концертах, которые пользовались у зрителей неизменным успехом.

Организацию этих встреч и концертов брали на себя администраторы (ныне они именуются продюсерами). В те времена их деятельность частенько расходилась с законом. Кадочников (и не он один) полностью им доверял. Его дело было ездить по стране, выступать, радуя публику. Администратор же, пользуясь попу­лярностью артиста, его доверчивостью и незнанием тонкостей бухгалтерского учета, устроил несколько «левых» концертов, выручка от которых миновала го­сударственную казну. Махинация была раскрыта. Ре­зультатом стала статья в «Труде», в которой, однако, главным виновником объявлялся актер.

Сама газетчик, я знаю, как делаются такие матери­алы, и докажу, что публикация эта инспирирована от начала до конца и что газета действовала по указке сверху.

Начну с «письма в редакцию» Героя Социалисти­ческого Труда В. Карасева.

Не было такого письма! Не писал его В. Карасев. Его сочинили в редакции и «прислали» сами себе.

Простой вопрос: откуда Карасеву, далекому от всех этих дел с организацией концертов, стало известно и о «беде», случившейся с актером, и о решении прокурора завести на него судебное дело? Прокурор что, отчиты­вался перед старым путиловским рабочим?

Впрочем, с уверенностью утверждать, что такого быть не могло, не берусь. Это сегодня трудящегося че­ловека опустили, говоря современным языком, ниже плинтуса. А тогда почитание его доходило порой до аб­сурда: с ним советовались по вопросам, далеким от производственных, к мнению его прислушивались, слово рабочего было решающим в спорах.

Была, к примеру, Герой Социалистического Труда Заглада, прославившаяся на ниве сельского хозяйства, женщина очень старая и не очень грамотная. Я видела ее исключительно сидящей в президиумах: Всесоюзно­го слета пионеров, партийных и комсомольских съез­дов, различных конференций и совещаний, к сельско­му хозяйству отношения не имеющих. Она всегда мол­чала, только представительствовала. Но подпись ее под какими-то обращениями и даже статьями в прессе — помню.

В своей книге «Приворотное зелье» Михаил Улья­нов рассказывает об одном из таких заигрываний с ра­бочим классом — бригадах коммунистического труда. Актеры Театра им. Вахтангова были «прикреплены», иначе не скажешь, к трудовому коллективу завода «Ди­намо». Это было что-то вроде взаимного шефства. Ар­тисты и рабочие как бы отчитывались друг перед дру­гом в проделанной работе: артисты рассказывали о де­лах в театре, а рабочие — про выточку деталей. Для более действенного сотрудничества актеры были рас­пределены по бригадам коммунистического труда. Уль­янов попал в бригаду Бориса Козина.

Как-то посмотрела бригада в Вахтанговском «Чело­века с ружьем», где Ульянов играл Ленина. В этой роли актер попытался отойти от канонов в изображении вож­дя, убрать из его характера доброту, улыбчивость, на­зойливую человечность, которой как бы в нос зрителя тыкали: вот видишь, какой гуманный, а ведь гений...

После спектакля Козин, отечески снисходительно положив руку Ульянову на плечо, укорил народного ар­тиста СССР:

— А ведь Владимир Ильич был другой.

— Какой же?

— Он был мягче.

Козин произнес это убежденно, со всей рабочей прямотой и правотой...

К чему это я? Да к тому, что В.Карасев слыхом не слыхивал о «беде» Кадочникова — газета лишь вос­пользовалась его именем, для веса, потому как он — ра­бочий класс.

В те времена, знаю это по «Литературной, газете», в которой я работала, в каждой газете существовал спи­сок знатных людей страны, согласованный с обкомами, горкомами, райкомами и т.д. Входящие в этот список были обязаны в порядке партийной дисциплины ста­вить свою подпись под откликами на какое-то событие обращениями, письмами, статьями и т.п., публикуемы­ми на страницах газеты.

Вспоминается такой случай. Отдел искусства «Литгазеты» вел обсуждение кинофильмов, выдвину­тых на соискание Государственной премии СССР. Сре­ди них был и фильм Владимира Басова. Газета опубли­ковала отзыв на эту картину какого-то рабочего, из того самого списка, — отрицательный. Фильм, естественно, премии не получил. Взбешенный Басов каким-то обра­зом узнал адрес автора «письма в редакцию» и отпра­вился «чистить» ему физиономию.

Не знаю, удалось ли ему это сделать, но судя по промелькнувшему где-то сообщению о хулиганском по­ведении режиссера, думаю, что все-таки удалось... Жур­налисты же поражались наивности Басова: не бедолагу рабочего надо было бить, и даже не главного редактора газеты, а кого-то стоящего на самом верху партийной иерархии.

...После этого пространного, но необходимого вступления обращусь собственно к статье. Н. Бахтюкова и О.Кузнецова, опубликованной в «Труде» сорок пять лет назад. Пусть запоздало, но страна узнает своих «героев» (в назидание ныне действующим ретивым пи­сакам), а пятно с репутации актера пусть будет смыто. Герои-то они герои, но все-таки мелкие сошки, по­тому как выполняли заказа «сверху». Тем не менее они могли гордиться собой: задание было выполнено с блес­ком — статья получилась, как пишет «Совершенно сек­ретно», «удивительно поганая, даже по тем временам». А теперь ознакомлю читателей книги со статьей в «Труде», с обращением Павла Петровича Кадочникова к главному редактору газеты и письмом актера к свое­му другу Н. Я. Ларину.

«В редакцию пришло письмо:

АВТОГРАФ НА... СУДЕБНОЙ ПОВЕСТКЕ

«Больно и тяжело мне, старому путиловскому рабочему, писать об этом. Но молчать нельзя. С бывшим нашим рабочим, а ныне известным артистом Павлом Кадочниковым стряслась беда. Он сбился с правильной дороги, запутался в каких-то де­лишках, чуть не угодил на скамью подсудимых.

Как нам стало известно, прокурор Куйбышевского райо­на Ленинграда решил не привлекать П.Кадочникова к уголов­ной ответственности, щадя его популярное имя. Но я, рабочий завода, давшего Кадочникову путевку в жизнь и в большое ис­кусство, считаю, что об этом следует поговорить на страницах нашей рабочей газеты. Поговорить всерьез, без всяких скидок на громкое имя и прошлые заслуги.

В. Карасев, Герой Социалистического Труда. Ленинград»

Было время, когда он, популярный киноартист стра­ны, раздаривал свои автографы сотням восторженных поклонников. Нынче он расписывается на шероховатых судебных повестках да в протоколах допроса. Что же слу­чилось с заслуженным артистом РСФСР Павлом Петро­вичем Кадочниковым?

Жизнь его начиналась как нельзя лучше. Юноше пос­частливилось приобщиться к труду в славном коллективе «Красного путиловца». Работал он слесарем, участвовал в художественной самодеятельности. На заводе гордились одаренным пареньком и прочили ему большое будущее.

— Быть тебе, Паша, известным артистом! — говорили рабочие, провожая Кадочникова на учебу в театральный техникум. И уже первые образы, созданные им на сцене профес­сионального театра, подтвердили правильность этих слов. А через несколько лет имя Павла Кадочникова знали бук­вально в каждом городе и селении страны.

Но все это в прошлом. Последние роли Кадочникова не идут ни в какое сравнение с теми, которые принесли ему славу. В чем же секрет «угасания» таланта артиста, на­ходящегося в расцвете сил? Павел Петрович объясняет: нет хороших ролей. Может быть, это и так. Но нам дума­ется, что причины не только в этом. Очень уж много сил, энергии и времени тратит артист на дела, далекие от ис­кусства...

ЛИАНА ПОЛУХИНА. : «Павел Кадочников» // Популярное издание «Алгоритм-Книга» 2007.