Зато в обеих зарубежных экранизациях «Пиковой дамы», сделанных русскими режиссерами Оцепом и Разумным, все заканчивается хорошо. Эти фильмы сближает стремление их создателей пересказать повесть на языке жанра, понятного и привычного для среднего европейского зрителя. В результате пушкинская история, в которой и любви-то как таковой нет, становится любовной мелодрамой со слащавым хэппи-эндом; с действием, перенесенным: Оцепом — в середину XIX века, а Разумным — в начало ХХ-го, с обязательным набором опознавательных «русских» реалий — тут и подожженные купюры, и верстовые столбы, и пузатые самовары.
Инженер-металлург Алекс Герман (у Разумного), и военный инженер Герман (у Оцепа), пережив потрясение с проигрышем, благополучно находят счастье в объятиях любимой. Разумный и Оцеп предлагают финалы судеб героев в духе вариаций на тему спасения заблудшей души, прощения человеку его слабости, едва не приведшей к катастрофе.
В изобразительном решении «Пиковой дамы» Александра Разумного отчетливо чувствуется влияние немецких экспрессионистов: прихотливые ракурсы, четкое, временами чуть зловещее изобразительное решение кадра, наводящее на мысли скорее о Достоевском, нежели о Пушкине.
Алекс Герман — тихий, законопослушный, домашний юноша, внешне несимпатичный, старообразный. Он живет вдвоем с мамой, проводя вечера в обществе любимой трубки. В сущности, ему неведомы ни страсти, ни честолюбивые стремления. В нем нет ничего необыкновенного, а в его истории нет никакой исключительности — он лишь попал под дурное влияние своего друга-игрока, временно «выпав» из размеренной трудовой жизни, и только. Тайна счастливых карт лишена даже намека на мистику — графиня сама открывает Герману секрет. Да и проигрыш не оказывается роковым. Безумны те, кто проводит дни и ночи в казино, нам предоставлена возможность полюбоваться их сумасшедшими лицами в азарте игры. А оступившихся нормальных людей всегда может спасти любовь...
Федор Оцеп тоже стремится к абсолютному психологическому объяснению всех пушкинских загадок. Никаких призраков нет, они возможны лишь в больном воображении. Палец умершей графини был направлен в сторону трех карт, лежащих на столике, Германну хотелось какого-нибудь знака от нее, так чем не знак! А почему до этого лейтенант Германн не играл? Да он, проигравшись однажды в пух и прах, просто дал себе зарок. Ну, а что получается, когда зарок нарушаешь, мы увидели в этом фильме, где все герои весьма энергичны (даже графиня, капризная, но отнюдь не злая, находится еще во цвете лет). Германн — в меру легкомыслен, в меру азартен, в меру настойчив. Лиза, истая француженка — кокетливая кукольно-хорошенькая блондинка — с удовольствием отзывается на его развязные ухаживания Он же то играет в любовь, то всерьез подумывает о женитьбе
Аура легкого любовного флирта пропитывает фильм, и самым главным в нем неожиданно становится... любовный треугольник. Чаровницу Лизу безнадежно любит и бравый военный Ирецкий, серьезный, положительный господин. Но, как известно, в любви не всегда везет тем, кто этого достоин. И в финале именно Ирецкий предлагает Лизе навестить Германна, окончательно слегшего в горячке, начавшейся, когда он узнал «тайну» трех карт. Примиряющее рукопожатие, блестящие на глазах слезы. В будущем — перспектива полного выздоровления и счастливого брака...
Сергеева Т. «Пиковая дама»: что снится человеку... (Из опыта обращений русских режиссеров к пушкинской повести.) // Киноведческие записки. 1999. № 42. С. 228-230.