Любовь Аркус
«Чапаев» родился из любви к отечественному кино. Другого в моем детстве, строго говоря, не было. Были, конечно, французские комедии, итальянские мелодрамы и американские фильмы про ужасы капиталистического мира. Редкие шедевры не могли утолить жгучий голод по прекрасному. Феллини, Висконти и Бергмана мы изучали по статьям великих советских киноведов.
Зато Марк Бернес, Михаил Жаров, Алексей Баталов и Татьяна Самойлова были всегда рядом — в телевизоре, после программы «Время». Фильмы Василия Шукшина, Ильи Авербаха и Глеба Панфилова шли в кинотеатрах, а «Зеркало» или «20 дней без войны» можно было поймать в окраинном Доме культуры, один сеанс в неделю.
Если отставить лирику, «Чапаев» вырос из семитомной энциклопедии «Новейшая история отечественного кино», созданной журналом «Сеанс» на рубеже девяностых и нулевых. В основу этого издания был положен структурный принцип «кино и контекст». Он же сохранен и в новой инкарнации — проекте «Чапаев». 20 лет назад такая структура казалась новаторством, сегодня — это насущная необходимость, так как культурные и исторические контексты ушедшей эпохи сегодня с трудом считываются зрителем.
«Чапаев» — не только о кино, но о Советском Союзе, дореволюционной и современной России. Это образовательный, энциклопедический, научно-исследовательский проект. До сих пор в истории нашего кино огромное количество белых пятен и неизученных тем. Эйзенштейн, Вертов, Довженко, Ромм, Барнет и Тарковский исследованы и описаны в многочисленных статьях и монографиях, киноавангард 1920-х и «оттепель» изучены со всех сторон, но огромная часть материка под названием Отечественное кино пока terra incognita. Поэтому для нас так важен спецпроект «Свидетели, участники и потомки», для которого мы записываем живых участников кинопроцесса, а также детей и внуков советских кинематографистов. По той же причине для нас так важна помощь главных партнеров: Госфильмофонда России, РГАКФД (Красногорский архив), РГАЛИ, ВГИК (Кабинет отечественного кино), Музея кино, музея «Мосфильма» и музея «Ленфильма».
Охватить весь этот материк сложно даже специалистам. Мы пытаемся идти разными тропами, привлекать к процессу людей из разных областей, найти баланс между доступностью и основательностью. Среди авторов «Чапаева» не только опытные и профессиональные киноведы, но и молодые люди, со своей оптикой и со своим восприятием. Но все новое покоится на достижениях прошлого. Поэтому так важно для нас было собрать в энциклопедической части проекта статьи и материалы, написанные лучшими авторами прошлых поколений: Майи Туровской, Инны Соловьевой, Веры Шитовой, Неи Зоркой, Юрия Ханютина, Наума Клеймана и многих других. Познакомить читателя с уникальными документами и материалами из личных архивов.
Искренняя признательность Министерству культуры и Фонду кино за возможность запустить проект. Особая благодарность друзьям, поддержавшим «Чапаева»: Константину Эрнсту, Сергею Сельянову, Александру Голутве, Сергею Серезлееву, Виктории Шамликашвили, Федору Бондарчуку, Николаю Бородачеву, Татьяне Горяевой, Наталье Калантаровой, Ларисе Солоницыной, Владимиру Малышеву, Карену Шахназарову, Эдуарду Пичугину, Алевтине Чинаровой, Елене Лапиной, Ольге Любимовой, Анне Михалковой, Ольге Поликарповой и фонду «Ступени».
Спасибо Игорю Гуровичу за идею логотипа, Артему Васильеву и Мите Борисову за дружескую поддержку, Евгению Марголиту, Олегу Ковалову, Анатолию Загулину, Наталье Чертовой, Петру Багрову, Георгию Бородину за неоценимые консультации и экспертизу.
<...>
Между тем, как показывает «Богиня», Литвиновой нужно поклонение, а чего вы хотели, с настоящей богиней рядом может быть только бог (или, в крайнем случае, подойдет его голова на блюде). Но в том-то и злая ирония: из своих современников Литвинова никого за богов не считает, пусть и собирает в фильме самых ярких мужчин-актеров современного российского кино, включая Максима Суханова, Константина Хабенского, Виктора Сухорукова, Андрея Краско. Материализуйся в фильме Ник Кэйв, чей незабываемый хит Red Right Hand стал чуть ли не музыкальной темой Фаины, возможно, тогда что-то могло бы сдвинуться с мертвой точки. Но поскольку Ник Кейв так и остается «божественным голосом за кадром», то героине Литвиновой приходится бродить по придуманной Литвиновой же реальности, как по мертвому царству, и исследовать то немногое, что в ней имеется. Эта реальность некрасива и холодна, пахнет кровью и смертью: наиболее адекватным в ней выглядит поведение бездетной супружеской пары врачей-похитителей, едва не сгноивших в ванной чужого ребенка и свершивших двойное самоубийство после разоблачения. В подобном эзотерическом мире сюжет о супругах-самоубийцах (Е. Руфанова и А. Краско) звучит как история о Тристане и Изольде, призванная показать силу вечной любви, способной вызвать даже зависть богов (в нашем случае — Ренаты Литвиновой).
Фаина явно настроена сыграть с мужчиной в любовь до гроба, но вот незадача — окружающие герои (Фаина работает в сплошь мужском коллективе угрозыска) не врубаются в правила. Мужчины как будто бы пребывают в иной системе координат, и в фильме это обыгрывается буквально, когда, обращаясь к коллеге Егорову (К. Мурзенко), героиня Литвиновой упорно называет его Ягуаров, тем самым подчеркивая феноменальное несоответствие идеальному образу.
В результате, несмотря на название фильма «Богиня: как я полюбила», любовь героини так и остается за гранью всякого понимания. Не помогает и то, что в финале Фаина встречает совершенно немыслимый идеал — богатого вдовца и ученого, каким-то образом замешанного в криминальных делах, владельца шикарного «Мерседеса» и огромной квартиры, сплошь уставленной антикварными зеркалами и заботливо оберегаемой служанкой-горбуньей. С точки зрения реальной российской действительности, над которой торопится вознестись Рената Литвинова, этот герой с самодовольным лицом Максима Суханова (запомнившегося ролью Свиньи из «Страны глухих» по сценарию Ренаты Литвиновой) претендует на статус фантома, который скорее пугает, нежели привлекает. Помимо названных достоинств он также владеет неким алхимическим знанием: как при помощи шприца пройти в Зазеркалье, где тусуются мертвецы, все как один рассуждающие про любовь. Союз Фаины с подобным волшебником, который и приводит ее в мир иной, можно считать символичным: нынче спонсор особенно нужен русской богине, иначе в высшие сферы ей никогда не пробиться.
Артюх А. Конец Фаины. «Богиня: как я полюбила», режиссер Рената Литвинова // Искусство кино. № 10. 2004