Возьмем мы прошлое нашей кинематографии, мы увидим на наиболее сенсационных «премированных» сценариях имена Анны Мар, Ольги Блажевич, Рахмановой, Орлик, Коралли, Баранцевич. Обратимся мы к сценариям американских фильм, оказывается: боевик де Миля «Десять заповедей», лучшие фильмы
Рекс Ингрэма, Мери Пикфорд, Валентино, Толмедж сделаны по сценариям женщин. Основные картины германской продукции — сначала «Индийская гробница» и позже «Нибелунги», «Метрополис» — поставлены по сценариям Теа фон Гарбоу. Наконец, первая советская фильма, являющаяся завершением современного кино-искусства— «Броненосец Потемкин» — создана по сценарию Н. Ф. Агаджановой-Шутко.
Женщина вполне завладела сценарным рынком. Здесь, — помимо причины, что женщину приучили терпеть и молчать и потому она может безгласно переносить процедуры, которые проделывают режиссеры со сценаристами, — кроется другая, более основательная. На Западе и в нашем прошлом существовало и существует особое понятие — «женское» творчество. Этот термин скрывает за собой представление о салонном субъективизме.
Вначале на кино смотрели, как на подобие механизированного театра, как на эксцентрическую забаву. Кому придет в голову серьезно относиться к «сюжетам» граммофонных пластинок — сюжеты им подобных фильм разрешили делать женщине. Тем более, что сфера, охваченная кино, казалась сферой «женского творчества»: область мелких салонных драм, где варьировалась, как в бульварных романах, под разными соусами, поверхностно и заманчиво взятая, половая проблема. Это салонное рукоделие предоставили женщине, и женщина им усердно занялась.
В русской кинематографии сценаристка делала в прошлом совершенно то же, что в Италии, Франции — менялось только имя фирмы: Ханжонков, братья Патэ, Чинез. Писались бесчисленные адюльтерные драмы, с убийствами, самоубийствами, шампанским, фраками, декольте, изобильем цветов, каминов и двуспальных кроватей. (Сценарии мало отличались друг от друга. Варьировались одни и те же темы: злодей — граф, актер, или просто авантюрист — обольшающий, губящий, «как чайку», непорочную девицу в непременно белом платьи и распущенных волосах. Или наоборот — честный и вполне добродетельный мужчина, погибающий в когтях обольстительной графини, или кокотки, или просто злодейки. Ольга Блажевич писала на эти темы слезоточивые лирические «новеллы» («Симфония моря» и др.), Ольга Орлик наполняла мистическими символами («Фея горных вершин»). О. В. Рахманова преподносила эти «эпизоды любви» в стиле «чеховских будней» («Весенний ветер»).
В 1916 году был устроен «всероссийский конкурс сценариев». К этому первому конкурсу усердно готовились. Были присланы сотни сценариев. Кинематографисты с нетерпением ожидали результатов. Называли много имен, предсказывали победителей. Большинство имен — мужских. Результат был самый неожиданный. Первую премию получил сценарий «Сердце, брошенное волкам», Автор — Анна Мар.
Анна Мар — имя почти ничего не говорящее современному читателю. Анна Мар — в те времена достаточно громкое и, пожалуй, одиозное имя, романы которой были весьма ходким товаром и которой было суждено сыграть немаловажную роль в русском кино. Анна Мар — внесла в русскую литературу болезненный, патологический излом, чувственный экстаз католицизма, дойдя до предела в своем романе «Женщина на кресте», где на продолжении четырех печатных листов герой сечет розгами героиню, и героиня его за это «обожает». В промежутках между романами Анна Мар давала в женских журналах «советы женщинам», под псевдонимом «Принцесса Греза».
Вот эта Анна Мар была премирована на киноконкурсе, и под ее эгидой прошло несколько этапов кино русского прошлого. Никто не умел, как Анна Мар, подносить на экране женские перипетии, так
запутывать интриги ревности, выламывать с таким мазохистическим наслаждением женские «переживания». И как бы ни утверждали, что сценарий — это печка, от которой привыкли танцевать, но которая совершенно не нужна — стиль Анны Мар и ее последовательниц отразился на русском кино. Это была какая-то вакханалия черных орхидей, лиловых негров, и экзотических неврастеничек, «переживающих» свои любовные неудачи фальшивыми позами «золотой серии».
1917 год. Февраль. Революция.
На Мар революция произвела подавляющее впечатление. Она слишком любила «утонченные изыски» прошлого.
Анна Мар возвращалась из Петрограда в Москву. Вагоны переполняли веселые, вшивые, радостные солдаты. Анне Мар пришлось ехать в повалку с ними. Слушать их бодрую, захлебывающуюся болтовню. Всегда какая-нибудь капля бывает последней. На Тверской, в гостинице Мадрид-Лувр, Анна Мар, сделав себе маникюр и завив локоны, приняла цианистый калий. Ее нашли только через два дня. За ее гробом шло мало народу. Из русских литераторов — одна Вербицкая. Была весна 1917 года, и все забыли об этой страдавшей женщине, которая несла с собой ужас разложения.
Вместе с Анной Мар кончилась русская золотая серия. Кончилось старое кино.
Королевич В. Женщина в кино. М.: Теакинопечать, 1928. С. 10-13.