Фирма Пате стремясь сохранить русский рынок в условиях резко сократившегося импорта фильмов из Франции, закрыла свою московскую кинофабрику, выпускавшую плохие фильмы, и открыли новое дочернее предприятие, формально независимое от нее, но работающее на ее капиталы и передающее ей свою продукцию в монопольный прокат. Этим дочерним предприятием стал основанный в 1915 году «Торговый дом И.Н. Ермольева». Московские руководители фирмы Пате не ошиблись, остановив свой выбор на Ермольеве, начавшем у них свою деловую карьеру мальчиком на побегушках и ставшем накануне войны довольно крупным прокатчиком. Смелый и ловкий делец, отлично разбиравшийся в людях, умевший привлечь к работе талантливых киноработников и доверить им художественное руководство делом, Ермольев создал предприятие, которое в предреволюционные годы выпускало лучшие русские художественные фильмы. Воспользовавшись размолвкой между Гардиным и Протазановым, собиравшимися после ухода от Тимана открыть собственное дело, Ермольев пригласил главным режиссером и созданное им ателье Протазанова, предложив ему невиданный в те годы гонорар 12 тысяч руб в год. Затем еще большим гонораром он переманил к себе от Ханжонкова И.И. Мозжухина. Из полурекламного киножурнала «Сине-фоно» к Ермольеву перешел в качестве руководителя литературной части кинофабрики и фактического редактора журнала «Проектор» М.Н. Алейников — один из культурнейших работников дореволюционного кино, с удивительной настойчивостью боровшийся за освоение кинематографом передовых традиций русского театра. Кроме Алейникова в «Проектор» перешел из «Сине-фоно» и одаренный критик М.А. Браиловский, чьи оценки дореволюционных фильмов до сих пор сохранили свое значение.
Фирма Ермольева, обслуживавшая русский прокат пате и отчасти выпускавшая фильмы для французского проката того же концерна, так же как и акционерное общество «А.А. Ханжонков и Ко», делала картины как для первых, так и для последних экранов. «боевики» фирмы ставил Протазанов и его ученики А. Волков, Г. Азагаров и другие; над лубочными картинами работал, как правило, Ч.Г. Сабинский, а также некоторые другие второстепенные режиссеры.
В 1915 году Ермольев приобрел в Москве во 2-м Брянском переулке строение с участком. На участке был немедленно возведен большой летний съемочный павильон, а вслед за тем в самом строении оборудован постоянный зимний павильон.
Так же как и Ханжонков, Ермольев обращал большое внимание на постановочную часть выпускаемых им фильмов. Для одной из первых картин Ермольева — «Гуттаперчевый мальчик» — во дворе кинофабрики была сооружена не только цирковая арена, но и целый сектор циркового зала, в котором размещалось более ста статистов.
Очень важную роль в развитии русской дореволюционной кинематографии сыграл журнал Ермольева «Проектор». В отличие от ханжонковских «Вестника кинематографии» и «Пегаса», восхвалявших картины своего владельца и ругавших картины его конкурентов, и уже вовсе «желтого» «Кине-журнала» Р. Перского, «Проектор» был изданием относительно независимым от коммерческих интересов фирмы. Дореволюционных киножурналистов очень удивляло то обстоятельство, что «проектор» часто выступал с резкой, даже уничтожающей критикой картин, поставленных в фирме Ермольева, и в ряде случаев хвалил картины конкурирующих фирм — Ханжонкова, «Русской золотой серии», Венгерова и других. Художественная программа критического отдела «Проектора» определялась в первую очередь стремлением превратить кино в особый и самостоятельный вид творчества и во вторую — борьбой за освоение кинематографом традиций русской прозы и русского актерского мастерства. Эта программа осуществлялась журналом настойчиво и последовательно.
<...>
Кто же занял после Февральской революции места старых фирм на кинорынке?
Первое место без труда захватил делец новейшей формации Д. Харитонов, сумевший буквально в течение года превратиться из второстепенного прокатчика в крупнейшего производителя фильмов, выпустившего самые доходные кинопроизведения 1917 года.
<...>
На втором месте из кинофабрикантов оказался И. Ермольев, строивший свое производство на других основаниях. Ермольев был культурнее и шире Харитонова, он не прочь был наряду с рыночной второсортной продукцией выпускать фильмы действительно интересные, если не своим содержанием, то актерским исполнением, режиссерской разработкой, изобразительным истолкованием. Создав свое производство на средства фирмы Пате, в которой он начинал карьеру, Ермольев отдал весь прокат картин своей фабрики этой фирме. Расчет не только на внутренний рынок, в то время довольно невзыскательный, но и на экспорт заставлял его обращать больше внимания на художественное исполнение кинокартин.
Коммерческий и художественный успех фирме Ермольева приносили прежде всего картины Я. Протазанова с участием И. Мозжухина. Даже ханжонковский журнал «Вестник кинематографии», не отличавшийся ни беспристрастием, ни симпатией к актеру, ушедшему в другую фирму, признавал, что ни один кинотеатр не может существовать, если он не показывает фильмы с Мозжухиным. Однако Мозжухин, в отличие от большинства дореволюционных «кинозвезд», создававших на экране постоянную маску, старался не повторяться и под руководством Я. Протазанова для каждой новой роли искал особый рисунок актерского исполнения. Протазанов же , постоянно работавший с Мозжухиным, никогда не эксплуатировал, подобно Чардынину, известность тех или иных актеров: Мозжухина он использовал в ансамбле, состоявшем не из «кинозвезд», а из одаренных и опытных профессиональных актеров — В. Орловой, Н. Лисенко и других.
Само собой разумеется, что Ермольев не мог строить свою репертуарную политику только на «боевиках» или, пользуясь терминологией американской и английской кинопромышленности, картинах класса «А». Большинство фильмов ермольевской кинофабрики относилось к классу «Б», то есть состояло из дешевых постановок, ориентированных в основном на вторые экраны.
Гинзбург С. Кинематография дореволюционной России. М., 2007.