Моисей Никифорович Алейников не обладал собственными средствами для создания кинофабрики. Но тягу к кинематографу и желание объединить его достижения с успехами театра он почувствовал еще в студенческие годы. Причем его не привлекала ни актерская, ни режиссерская карьера в кино, — он хотел стать именно организатором производства, «продуцентом», как пишет он в своих воспоминаниях. И судьба привела его в 1916 году на кинофабрику «Русь», годом раньше (в 1915 году) основанную в Москве строителем и меценатом Михаилом Трофимовым. Дела новорожденной фабрики шли не очень бойко — русское кинопроизводство находилось уже достаточно развитой фазе и конкурировать с такими профессионалами как Ханжонков, Ермольев или Харитонов, костромской купец Трофимов, конечно, не мог.
И вот, однажды, как вспоминает М.Н. Алейников в своих мемуарах «Записки кинематографиста», «размякший к концу ужина» в Праге Иосиф Ермольев, обратился к нему, тогда еще молодому сотруднику фабрики: «Моисей Никифорович! Вы бы помогли Михаилу Сергеевичу, а то ведь без порток останется. Мужик он хороший, и дело задумал хорошее». Так, с благословения конкурента, Моисей Алейников вошел в кинопроизводство на правах управляющего фабрикой «Русь». Деятельность кинофабрики стала развиваться бурно — и в двух направлениях. С одной стороны, — ориентация на традицию Московского Художественного театра и на русскую реалистическую прозу (результат — фильм «Поликушка» режиссера А.Санина (1919). С другой, — религиозно-мистическая тенденция, возникшая под воздействием символизма, оказавшим значительное влияние на кинематограф. Это направление особенно импонировало Трофимову, как человеку глубоко верующему. Так на студии «Русь» создается фильм «Девьи горы» ("Легенда об антихристе«,1918-19), также поставленный А. Саниным по мотивам «Волжских рассказов» Е. Чирикова. Это был фильм многострадальный, попавший под жернова цензуры разных эпох. До февральской революции он подпадал под вето церковных ограничений, после — подвергался преследованиям как религиозная пропаганда. И тогда Алейников нашел выход — сохранив весь отснятый материал, он заменил интертитры, адаптируя их к требованиям цензоров. Стержень сюжета, объединяющего серию новелл, — история о том как Иуда и Сатана бродят по России в поисках непорочной девы, дабы вступить с ней в соитие и породить новое пришествие нечистого. В рассказе Чирикова это им не удается, потому что: «Над каждой православной девкой ангел стоит и огненным мечом Сатану отгоняет». В результате «смягчения» надписей в угоду атеистической цензуре, Сатана, выйдя с девушкой из кустов, говорил Иуде: «Успех был, но она оказалось столь же непорочной, как твоя бабушка».
В 1918-м году Трофимов отходит от кинопроизводства. Относительно его будущего у историков кино существуют разные версии. Но факт тот, что ушел он из кино так же чисто, как в него и пришел: передал все дела Алейникову и искренне пожелал ему удачи. «Вы верите в то, что теперь и настало самое время для нашего дела. А я в это не верю. ...Эх, как бы годочка на три пораньше — порадовалась бы моя душа». С этого момента руководителем киностудии «Русь» становится Моисей Никифорович Алейников. В феврале 1920-го года «Русь» национализируют, она превращается в «Четвертую государственную кинофабрику», но ее директором остается он же. Именно потому, что Алейников не был ее владельцем — буржуем, которого следовало бы раскулачить. Он был, как тогда выражались, спецом, которого на время можно было сохранить. Потому что вокруг все рушилось, а он знал, как делать кино, как договариваться и организовывать. Он вышел на организацию «Международная рабочая помощь», и в результате уже в августе 1924 года родилось акционерное общество «Межрабпом-Русь» (а в 1928-м году — уже подвергшийся полной национализации «Межрабпомфильм»). Студия была ориентирована на постановку качественного зрительского кино, имела крепкие международные связи. Алейников сумел склонить к репатриации в СССР и привлечь к работе такого крепкого профессионала и неутомимого труженика как Яков Протазанов.
Во все времена Моисей Никифорович Алейников оставался гибким и умным стратегом. Так после триумфального выхода «Броненосца „Потемкин“» к нему на фабрику хотели перейти С.М. Эйзенштейн и Г.В.Александров. Казалось бы, он должен был схватиться за эту возможность. А ему хватило ума отказать им. Он сказал, что это предложение ему очень лестно, но он не может «обескровить другие государственные кинофабрики». А по сути дела он просто понял, что ему, сохранившему в рамках советского кинопроизводства частную фабрику, такого не простят. Но и без выгоды он не остался, согласившись на предложение Вилли Мюнценберга организовать прокат «Броненосца „Потемкин“» в Берлине. По-видимому, так и родилось впоследствии акционерное общество «Прометеус», контрольный пакет акций которого поделили между собой немецкая компартия и «Межрабпом». Постепенно «Прометеус» стал единственным прокатчиком советского кино в Германии, причем треть его проката составляла продукция «Межрабпома».
Алейников был первым русским продюсером в современном понимании. Он учитывал требования политической ситуации, но проводил свою линию, ориентируясь на вкусы эпохи. Он умел поступиться собственными вкусами, если считал, что это важно для кино. Так например, он выпестовал Барнета, Пудовкина, Кулешова — вопреки собственным симпатиям. Его профессиональный ум руководил его умом человеческим.
Леонид Захарович Трауберг рассказывал, что Алейников кардинально отличался от советских кинопродюсеров. Те в большинстве своем были функционерами, людьми новой, советской, формации. Он был более гибким, контактным и «привычным говорить с иностранцами». Совслужащему все это было непонятно. А Алейникова этот дар спасал долгие годы. Он лавировал между Сциллой и Харибдой, продержавшись в кино до 1944 года — с начала 30-х он работал на «Совкино» и на «Мосфильме», в том числе и на руководящих должностях. Он написал и издал при жизни три книги, а рукопись его замечательных мемуаров «Записки кинематографиста» до сих пор печаталась лишь во фрагментах — полный текст ее, хранящийся в архиве пока что не издан, но наверное скоро выйдет в свет. Публикация этого текста — лучший портрет его автора, человека, соединившего разные эпохи в истории русского кинопроизводств, сумевшего сохранить очаг частного кинопредпринимательства в недрах советской системы.
Наталья Нусинова специально для портала «Чапаев». 30.10.2020