<...>
«Межрабпом—Русь» — на ней административно ведущую роль играл опытный киноорганизатор М.Н. Алейников (он подвизался в качестве кинокритика и киноведа) — являлась более коммерческим предприятием, чем Госкино. Она не только находилась на полном хозрасчете. Ее руководители, а также некоторые режиссеры, например Я. Протазанов, являлись одновременно и ее пайщиками. Как говаривали тогда в кинематографических кругах, «Межрабпом» выпускает фильмы двух типов: классовые и кассовые. Это шутка, но заключающая в себе определенную долю истины. На «Межрабпом» работал В. Пудовкин, сделавший там свою великую трилогию «Мать», «Конец Санкт-Петербурга» и «Потомок Чингисхана». Но рядом с такими фильмами ставились и боевики любимца нэпманской публики К. Эггерта, режиссера сугубо коммерческого толка, хотя и неплохого профессионала. Впрочем, иных, непрофессионалов, на «Межрабпом» не держали. Студия, имевшая выход и на зарубежный кинорынок, дорожила своей маркой. Другом и кумиром Алейникова являлся Я. Протазанов, который в лучших своих фильмах умел сочетать серьезность и глубину тематики с занимательностью и зрелищностью. Ясно, что по своим художественным взглядам «традиционалист» Протазанов являлся противником Кулешова. Таким образом, и на студии «Межрабпом-Русь» Кулешов оказывается, уже по другим причинам, но тоже в сложной ситуации.
К нему зачастую относятся с тайной, а иногда и явной настороженностью. С гораздо большей, чем к его ученику Пудовкину. Тут играют роль и субъективные факторы. Пудовкин не претендовал на место лидера, вожака, он хотел ставить свои фильмы, и только, все остальное его мало интересовало, в общестудийные дела он просто не вникал. Кулешов имел репутацию человека более активного, волевого, непокладистого. Кроме того, как быстро выяснилось, у Пудовкина были гораздо более приемлемые для Алейникова и студии художественные взгляды, прежде всего на актера, — он признавал театрального актера. Кулешов же продолжал ориентироваться на своих «натурщиков». Любопытно, что актеров кулешовской мастерской высоко ценили на «Межрабпоме» — из-за их несомненной талантливости и кинематографической подготовленности. К самому же учителю относились, повторю, настороженно, с опаской. Словом, за спиной Кулешова гуляло много пересудов и сплетен. А он тогда хотел лишь одного — ставить свой фильм.
<...>
Много, очень много сил и души вложил Лев Владимирович в подготовку фильма «Три величества». Его поощряли и даже торопили. А потом коммерческий директор «Межрабпом-Русь» М.С. Алейников фильм закрыл. Почему? Что произошло? Сам Кулешов объяснял запрещение ему работать над исторической картиной тем, что Алейников не признавал Хохлову, — «некрасивую и худую», и членов своего коллектива-мастерской. Это не соответствовало коммерческим планам Алейникова.
Насчет «коммерческих планов» — тут, вероятно, Кулешов близок к истине. Руководство студии могло испугаться больших финансовых затрат и связанного с ними коммерческого риска. Что же касается особой неприязни М. Алейникова к Хохловой, то здесь не исключено, Кулешов несколько сгущает краски. Есть основание думать, что отношение Алейникова в то время к Александре Сергеевне — скажем осторожно — было сложным. Он, например, предлагал ей стать его секретарем, доверенным лицом, не бросая при этом актерского поприща. Членов же кулешовского коллектива-мастерской Алейников привечал, их занимали в фильмах разных режиссеров. А вот самого Кулешова он, видимо, недолюбливал. Во всяком случае, в своей книге «Пути советского кино и МХАТ», выпущенной в 1947 году, Алейников рассматривает Кулешова как формалиста и в общем отрицательно оценивает его деятельность в 20-е годы.
<...>
Отказывая ей [Хохловой] в праве сниматься он выступал в выигрышной роли последовательного защитника интересов широкого зрителя. Причем лично он ничего не имел против Хохловой. Стреляя по ней, Алейников метил в Кулешова. Но не с целью изгнать того из режиссуры. Наоборот, он хотел видеть Кулешова работающим у себя на студии. Алейников, человек умный и знающий, ценил талант и мастерство создателя «По закону». Однако ему нужен был Кулешов прирученный, сломавшийся, управляемый, что отвечало не только деловым соображениям, но и личным амбициям самолюбивого и властного руководителя «Межрабпома»
<...>
Громов Е. Л.В. Кулешов. М.: Искусство, 1984.