«Жестокость» Владимира Скуйбина (1959) редко вспоминают и редко показывают, а между тем картина могла бы служить визитной карточкой ранней «оттепели» хрущевских времен. Не отягощенная поисками слишком индивидуального стиля, лента являет собой, может быть, лучший, самый чистый пример полемики с мифологией советского кино на его собственной территории и в его собственных формах. ‹…›

‹…› актеров на роли Лазаря Баукина и начальника угрозыска в пору повального поиска новых лиц Скуйбин безошибочно взял самых что ни на есть рассклассических: Бориса Андреева и Николая Крючкова, освободив их от вериг примелькавшейся типажности, но употребив в дело их мощный воспитанный кинематографом характеров профессионализм. В те годы это было вовсе не тривиальное и не слишком простое режиссерское решение.

Борис Андреев позже вспоминал, как он — по собственной инициативе — добивался роли Баукина, которую сам себе определил несмотря на внешнее несходство. Скуйбин тоже не забыл, сколь это было не «в струе»: «Я заранее видел улыбки недоверия и скептического отношения к этому выбору». 

На самом деле именно актеры, Борис Андреев и Николай Крючков в привычном антураже соцреализма, но вовсе не в приличных амплуа стали залогом удачи.

Вот в отблесках ночного огня серьезные, строгие лица Лазаря Баукина — Бориса Андреева и Веньки. Ночной серьезный мужской разговор. «А ты не обманешь?» — спрашивает Лазарь и глядит не на Веньку, а как бы в себя самого, в свое страшное и уже бессмысленное бандитское прошлое...

Венька очень серьезно отвечает Лазарю. Нет, он его не обманет. Он говорит правду, всегда только чистую правду. Он смело говорит от имени советской власти, верит, что и власть эта создана ради правды. И Лазарь — угрюмый, звероватый — с непривычной доверчивостью смотрит в чистое, мальчишеское и усталое Венькино лицо. 

Туровская М. Жестокость. В сб: Российский иллюзион // М.: Материк, 2003.