Любовь Аркус
«Чапаев» родился из любви к отечественному кино. Другого в моем детстве, строго говоря, не было. Были, конечно, французские комедии, итальянские мелодрамы и американские фильмы про ужасы капиталистического мира. Редкие шедевры не могли утолить жгучий голод по прекрасному. Феллини, Висконти и Бергмана мы изучали по статьям великих советских киноведов.
Зато Марк Бернес, Михаил Жаров, Алексей Баталов и Татьяна Самойлова были всегда рядом — в телевизоре, после программы «Время». Фильмы Василия Шукшина, Ильи Авербаха и Глеба Панфилова шли в кинотеатрах, а «Зеркало» или «20 дней без войны» можно было поймать в окраинном Доме культуры, один сеанс в неделю.
Если отставить лирику, «Чапаев» вырос из семитомной энциклопедии «Новейшая история отечественного кино», созданной журналом «Сеанс» на рубеже девяностых и нулевых. В основу этого издания был положен структурный принцип «кино и контекст». Он же сохранен и в новой инкарнации — проекте «Чапаев». 20 лет назад такая структура казалась новаторством, сегодня — это насущная необходимость, так как культурные и исторические контексты ушедшей эпохи сегодня с трудом считываются зрителем.
«Чапаев» — не только о кино, но о Советском Союзе, дореволюционной и современной России. Это образовательный, энциклопедический, научно-исследовательский проект. До сих пор в истории нашего кино огромное количество белых пятен и неизученных тем. Эйзенштейн, Вертов, Довженко, Ромм, Барнет и Тарковский исследованы и описаны в многочисленных статьях и монографиях, киноавангард 1920-х и «оттепель» изучены со всех сторон, но огромная часть материка под названием Отечественное кино пока terra incognita. Поэтому для нас так важен спецпроект «Свидетели, участники и потомки», для которого мы записываем живых участников кинопроцесса, а также детей и внуков советских кинематографистов. По той же причине для нас так важна помощь главных партнеров: Госфильмофонда России, РГАКФД (Красногорский архив), РГАЛИ, ВГИК (Кабинет отечественного кино), Музея кино, музея «Мосфильма» и музея «Ленфильма».
Охватить весь этот материк сложно даже специалистам. Мы пытаемся идти разными тропами, привлекать к процессу людей из разных областей, найти баланс между доступностью и основательностью. Среди авторов «Чапаева» не только опытные и профессиональные киноведы, но и молодые люди, со своей оптикой и со своим восприятием. Но все новое покоится на достижениях прошлого. Поэтому так важно для нас было собрать в энциклопедической части проекта статьи и материалы, написанные лучшими авторами прошлых поколений: Майи Туровской, Инны Соловьевой, Веры Шитовой, Неи Зоркой, Юрия Ханютина, Наума Клеймана и многих других. Познакомить читателя с уникальными документами и материалами из личных архивов.
Искренняя признательность Министерству культуры и Фонду кино за возможность запустить проект. Особая благодарность друзьям, поддержавшим «Чапаева»: Константину Эрнсту, Сергею Сельянову, Александру Голутве, Сергею Серезлееву, Виктории Шамликашвили, Федору Бондарчуку, Николаю Бородачеву, Татьяне Горяевой, Наталье Калантаровой, Ларисе Солоницыной, Владимиру Малышеву, Карену Шахназарову, Эдуарду Пичугину, Алевтине Чинаровой, Елене Лапиной, Ольге Любимовой, Анне Михалковой, Ольге Поликарповой и фонду «Ступени».
Спасибо Игорю Гуровичу за идею логотипа, Артему Васильеву и Мите Борисову за дружескую поддержку, Евгению Марголиту, Олегу Ковалову, Анатолию Загулину, Наталье Чертовой, Петру Багрову, Георгию Бородину за неоценимые консультации и экспертизу.
«Ленфильм» готовился к эвакуации. Составлялись списки, устанавливалась очередность выезда кинематографистов в Москву, а оттуда в Алма-Ату. Червяков отказался ехать. Он считал, что должен вместе со своими товарищами с оружием в руках защищать Ленинград, защищать Россию. Из-за отсутствия оружия часть ополченцев была распущена, и Червяков вернулся на «Ленфильм». Он принял активное участие в организации самообороны студии и снялся в роли Наполеона в новелле, которая не была закончена. Ему снова предложили уехать в тыл, покинуть Ленинград. Он ответил заявлением на имя директора киностудии «Ленфильм» т. Глотова:
«Хочу остаться в городе Ленина, чтобы защищать его любыми средствами. Е. Червяков. 23.VIII. 41 г.». На заявлении, тем же числом, Глотов поставил резолюцию: «Удовлетворить просьбу». ‹…›
Ему удалось вступить в один из партизанских отрядов, действовавших севернее Колпино, южнее Дубровки, вдоль берегов Невы. ‹…›
17 ноября 1941 года в бою под Невской Дубровкой Червяков был ранен в грудь навылет. Его вынес из боя боец Терентьев. А в декабре он был уже на ногах. Приходил на «Ленфильм», рассказывал о красноармейцах и партизанах, мечтал поставить о них фильм... Рана еще не зажила, рука не поднималась, а он снова отказывался эвакуироваться, поступил на краткосрочные офицерские курсы, пришел как-то на «Ленфильм» с лейтенантскими кубиками в петлицах.
С первых чисел февраля 1942 года лейтенант, а затем старший лейтенант Червяков участвовал в тяжелых боях у станции Мга. Немцы стояли на высотах, наши — в болотистой низине. Нельзя было как следует окопаться — проступала вода. Лежали в мелких окопах, в холодной жиже из снега и земли. Но ходили в атаку, дрались за каждый клочок мерзлой, промозглой, святой ленинградской земли.
С. Н. Соколов сообщил Н. М. Ермакович-Червяковой, что, по всей вероятности, ее муж погиб, не вернулся из разведывательного поиска на другом берегу Невы. Однако это не подтвердилось. Скупые слова очевидцев и сухие строки документов рисуют нам другую картину героической гибели артиста-воина.
При попытке выбить противника с выгодных позиций 16 февраля старший лейтенант Червяков получил слепое ранение пулей в живот. Отнялись ноги, он выползал к своим.
На санитарном грузовике по развороченной дороге, под обстрелом — его вывезли в медсанбат. ‹…›
17 февраля Евгений Вениаминович Червяков скончался.
Юренев Р. Кинорежиссер Евгений Червяков. М., 1972.