Любовь Аркус
«Чапаев» родился из любви к отечественному кино. Другого в моем детстве, строго говоря, не было. Были, конечно, французские комедии, итальянские мелодрамы и американские фильмы про ужасы капиталистического мира. Редкие шедевры не могли утолить жгучий голод по прекрасному. Феллини, Висконти и Бергмана мы изучали по статьям великих советских киноведов.
Зато Марк Бернес, Михаил Жаров, Алексей Баталов и Татьяна Самойлова были всегда рядом — в телевизоре, после программы «Время». Фильмы Василия Шукшина, Ильи Авербаха и Глеба Панфилова шли в кинотеатрах, а «Зеркало» или «20 дней без войны» можно было поймать в окраинном Доме культуры, один сеанс в неделю.
Если отставить лирику, «Чапаев» вырос из семитомной энциклопедии «Новейшая история отечественного кино», созданной журналом «Сеанс» на рубеже девяностых и нулевых. В основу этого издания был положен структурный принцип «кино и контекст». Он же сохранен и в новой инкарнации — проекте «Чапаев». 20 лет назад такая структура казалась новаторством, сегодня — это насущная необходимость, так как культурные и исторические контексты ушедшей эпохи сегодня с трудом считываются зрителем.
«Чапаев» — не только о кино, но о Советском Союзе, дореволюционной и современной России. Это образовательный, энциклопедический, научно-исследовательский проект. До сих пор в истории нашего кино огромное количество белых пятен и неизученных тем. Эйзенштейн, Вертов, Довженко, Ромм, Барнет и Тарковский исследованы и описаны в многочисленных статьях и монографиях, киноавангард 1920-х и «оттепель» изучены со всех сторон, но огромная часть материка под названием Отечественное кино пока terra incognita. Поэтому для нас так важен спецпроект «Свидетели, участники и потомки», для которого мы записываем живых участников кинопроцесса, а также детей и внуков советских кинематографистов. По той же причине для нас так важна помощь главных партнеров: Госфильмофонда России, РГАКФД (Красногорский архив), РГАЛИ, ВГИК (Кабинет отечественного кино), Музея кино, музея «Мосфильма» и музея «Ленфильма».
Охватить весь этот материк сложно даже специалистам. Мы пытаемся идти разными тропами, привлекать к процессу людей из разных областей, найти баланс между доступностью и основательностью. Среди авторов «Чапаева» не только опытные и профессиональные киноведы, но и молодые люди, со своей оптикой и со своим восприятием. Но все новое покоится на достижениях прошлого. Поэтому так важно для нас было собрать в энциклопедической части проекта статьи и материалы, написанные лучшими авторами прошлых поколений: Майи Туровской, Инны Соловьевой, Веры Шитовой, Неи Зоркой, Юрия Ханютина, Наума Клеймана и многих других. Познакомить читателя с уникальными документами и материалами из личных архивов.
Искренняя признательность Министерству культуры и Фонду кино за возможность запустить проект. Особая благодарность друзьям, поддержавшим «Чапаева»: Константину Эрнсту, Сергею Сельянову, Александру Голутве, Сергею Серезлееву, Виктории Шамликашвили, Федору Бондарчуку, Николаю Бородачеву, Татьяне Горяевой, Наталье Калантаровой, Ларисе Солоницыной, Владимиру Малышеву, Карену Шахназарову, Эдуарду Пичугину, Алевтине Чинаровой, Елене Лапиной, Ольге Любимовой, Анне Михалковой, Ольге Поликарповой и фонду «Ступени».
Спасибо Игорю Гуровичу за идею логотипа, Артему Васильеву и Мите Борисову за дружескую поддержку, Евгению Марголиту, Олегу Ковалову, Анатолию Загулину, Наталье Чертовой, Петру Багрову, Георгию Бородину за неоценимые консультации и экспертизу.
Легендарный герой разгрома русскими войсками немецких рыцарей на льду Чудского озера в 1242 году рисовался воображению художников как выдающийся политический деятель, воплощающий в себе лучшие черты своего народа, как человек, всеми корнями, всеми стремлениями и помыслами связанный с кровными интересами своей родины. Патриотический огонь, присущий Александру Невскому, делал его осязаемым, живым человеком с конкретной программой действий, со своим человеческим характером. На поиски этого характера и были направлены усилия авторов, режиссера и исполнителя.
«Огонь, сдерживаемый мудростью, — синтез обоих» — так определил Эйзенштейн основное в образе Александра. Из этой краткой характеристики вырос потом мужественный облик героя Ледового побоища. Эпическая ширь была в его одухотворенном лице с откинутыми с высокого лба волнистыми русыми волосами и светлой бородкой над юношеской тонкой шеей, в его свободных движениях, в крупных, уверенных и вместе плавных жестах. Суровость, смягченная юностью, была в его четких законченных интонациях, в скульптурной рельефности поз.
Этот образ, каким он запомнился в картине, дался Черкасову не сразу. Верный своему творческому методу, он вначале искал другого, более подробного решения характера. «Мне казалось, что в том виде, как выглядел в сценарии, он „суховат“, — писал Черкасов. — Много раз предлагал я Эйзенштейну и Павленко: давайте оживим Александра, прибавим ему больше человеческих качеств... Даже сам придумывал сцены. Мне хотелось, например, показать, как после боя Александр Невский, русский человек, забыв о всяких ритуалах, подъехал к обозу, попросил бы ковш пива или меду, потом лег на снег, полежал... Надо сказать, что моя творческая инициатива нещадно „подавлялась“ авторами фильма».
Авторы фильма стремились воплотить одержимость героя единой идеей могущества и независимости родины, которая была главным жизненным смыслом гениального русского полководца. И все, что мешало, мельчило, уводило от этой задачи, отметалось, как второстепенное. Второстепенными оказались и первоначальные, сами по себе яркие и содержательные актерские фантазии Черкасова. Острота психологических деталей, подробная разработка индивидуальной характерности, в которых оказался так силен актер, воплощая образы Полежаева и Алексея, уступили место воспроизведению монументальной героической фигуры. Эта обаятельная фигура воскресила величественную страницу русской истории, овеянную высоким патриотизмом одного из лучших сынов русского народа.
В годы Великой Отечественной войны имя Александра Невского вошло в сознание каждого воина Советской Армии. Советское правительство учредило орден Александра Невского, которым награждали командиров Советской Армии, проявивших в боях за Родину мужество и отвагу, обеспечивших успешные действия своих воинских частей. Фильм, выпущенный в 1938 году, в годы войны вновь обошел все экраны, вызывая овации зрителей в честь русского оружия, в честь русского героизма. Когда Черкасов на концертах читал монолог, составленный из текста роли Александра Невского, его выступления воспринимались как горячее слово современника, а не как историческая цитата.
«Слово мое твердо: найдет беда, — всю Русь подыму, всей землей навалюсь на немца... Если кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет. На том стоит и стоять будет Русская земля!» — читал актер. И не раз с этими словами народного героя на устах шли прямо с концерта в бой воины Советской Армии, шли отстоять свою родную землю от вражеских полчищ.
Беньяш Р. Николай Константинович Черкасов. М.: Искусство, 1952. С. 67-69.