Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Никакой символики и никакого пафоса

Когда-нибудь гибель царской семьи должна была появиться на отечественном киноэкране. Нынешний момент — самый благоприятный: опубликованы первые документы, с помпой заявляют о себе свежеиспеченные монархические союзы и объединения, из Синода и Московского Патриархата просачиваются слухи о возможной канонизации царя-мученика. Сама тема едва ли не лидирует в масс-медийной конъюнктуре, кассовый успех гарантирован, требуемая интонация повествования тошнотворно предсказуема. Только-то и нужно: с придыханием рассказать о бессмысленных зверствах большевиков, о мученической смерти последнего русского царя, о бренности власти, — в конце концов, вообще о трагизме российской истории. Но Карен Шахназаров вместе с Александром Бородянским с завидным здравомыслием отвергают то, что лежит на поверхности, и вместо этого сочиняют престранный сюжет о шизофренике в захолустной психушке, который воображает цареубийцей Яковом Юровским и сводит с ума главврача, решившего в целях медицинского эксперимента разыграть из себя Николая II. Никакой символики и никакого пафоса; лишь на потребу «продвинутой» публике в фильм искусно вшиваются несколько ветхозаветных цитат о гибели царя Валтасара да таинственная линия пропавшей девочки, допускающая только самые общие и возвышенные толкования (либо вообще никаких). Но по сути это камерная история, безукоризненно разыгранная актерами экстра-класса: Олег Янковский в ролях главврача и Николая II, Малкольм МакДауэлл в ролях Тимофеева и Юровского плюс Армен Джигарханян в коронном амплуа местечкового мудреца (бывший главврач, который в качестве оправдания выбранному режиссером способу изложения роняет многозначительные фразы о «тайнах человеческого сознания»). Собственно, по большей части эстетический эффект фильма и «держится» на бенефисном блеске (порой чрезмерном) главных исполнителей, меняющих манеру игры в зависимости от персонажа: историю екатеринбургской трагедии они разыгрывают в строго психологическом стиле, а историю современную — в не менее любимом обоими психопатологическом стиле. Сам же Шахназаров, задавая атмосферу каждого из сегментов сюжета, наслаждается прихотливыми переплетениями межвременного визуального ряда с закадровыми монологами Юровского. Но при всем том — несмотря на вызывающе неожиданный драматургический ракурс и концертирующих актеров — «Цареубийца» вовсе не бессодержателен. Несмотря на все актерские и операторские изыски, «накрученные» на и без того сложносочиненный сюжет, суть дела становится ясна из двух ясных и простых реплик в диалоге главных героев: «Зачем вам все это нужно?» — «Я хочу знать, почему именно этот человек убил меня».

Фильм легко уязвим для критики: для притчи о неизгладимости исторического наследия — все же плоско, для мистического триллера на модную тему — чересчур схематично и будто наспех, для душераздирающей исторической мелодрамы, напротив, слишком сложно и изощренно. Однако критика «Цареубийцу» словно «щадит» и, слегка пожурив за недостаточность обобщений и отсутствие глобальных выводов при показе события такого исторического масштаба, тут же принимается восхвалять режиссера за «коммуникабельность» и «неавторитарность». Никому и в голову не приходит заподозрить Шахназарова в спекуляции на модном материале (что в подобных случаях практически неизбежно). Даже у тех, кого драматургия фильма повергла в полное замешательство, между строк неизменно сквозит: «теме повезло с первым воплощением». Критики даже не представляют, насколько они правы: влияние «Цареубийцы», фильма в общем-то довольно скромного по сравнению с масштабом темы, неожиданно окажется настолько велико, что следующего «воплощения» придется ждать еще очень долго; да и «переиграть» Янковского с МакДауэллом все равно некому.

Именно здесь, в пунктиром намеченной параллельной линии Александра II, впервые звучит идея, которую выскажет (также в связи с канонизацией Николая) Михаил Гаспаров: «Мы ведь не считаем святым моряка за то, что он утонул в море. У каждой профессии есть свой профессиональный риск; для королей это гильотина или бомба». Именно здесь впервые явлена та оценка личности Николая, которая позже у оппозиционной интеллигенции станет общим местом, сформулированным лапидарно: «он был замечательный семьянин, но никудышный царь»; десятилетие спустя Глеб Панфилов переставит акценты («никудышный царь, но замечательный семьянин») и использует эту характеристику как смысловой фундамент для своего фильма «Романовы. Венценосная Семья» (2000). Во второй половине 1990-х гг. вокруг канонизации Николая II разгорятся нешуточные страсти, и станет ясно, насколько точными (по крайней мере, во многих деталях) оказались режиссерские расчеты будущего гендиректора «Мосфильма». Лишь тогда смогут по достоинству оценить ту по-восточному мудрую осторожность, которую, сознательно или нет, проявил Шахназаров, пригласив на главную роль зарубежного актера: решение, вызывающее наибольшее недоумение. Когда на Архиерейском Соборе 1997 г. глава Синодальной комиссии по канонизации митрополит Ювеналий даст официальное заключение о том, что достаточных, строго церковных оснований для канонизации нет (прежде всего потому, что нет связанных с Николаем чудотворений), в консервативной среде развернется мощная кампания, в основу которой — помимо тут же массово начавшихся чудес — ляжет бредовая версия ритуального убийства русского царя, помазанника Христова, совершенного жидами в рамках мирового заговора. Кампания окажется успешной (не в последнюю очередь благодаря «популярности» этой версии), и в августе 2000 г. новый Архиерейский Собор канонизацию утвердит. Тонко чувствуя — и даже предчувствуя — идеологическую конъюнктуру, Шахназаров не рискует приглашать на роль Юровского актера ни с еврейской, ни с русской (т. е. «демонстративно» не-еврейской) внешностью — что могло бы «сработать» как провокация; и в этой ситуации матерый бритт является истинно «соломоновым решением». «Теме» действительно повезло: среди общественных бурь конца века фильм Шахназарова — нервный, неровный и далеко не безусловный по трактовке — оказывается по-своему идеальным и в результате (как и положено политическому фильму) свидетельствует не только о давней истории, но и об истории, вершащейся ныне.

Гусев А. [«Цареубийца»] // Новейшая история отечественного кино. Кино и контекст. Т. V. С. 520-521.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera