Удивительно легко начать, продолжить и довести до финала рецензию на эту картину. И действительно, все, что должно быть написано, напрашивается само собой. Красота в первую очередь поражает в этой ленте — красота русской и итальянской природы, архитектуры, костюмов, лиц, обрядов, маскарадного безумия, любовных свиданий... <...>
Но если бы только этим исчерпывались наши впечатления, не о драматургии Зорина надо было бы говорить. Для таких, даже и прекрасных работ, есть другие авторы — староголливудской школы, грез о жизни вместо грязи жизни.
Человек и власть — вот содержание нового фильма Л. Зорина, а если смотреть шире — всего творчества драматурга (вспомним хотя бы знаменитую его комедию «Дион» или драму «Гости» с их горестной цензурной судьбой).
В центре фильма — бессмертная коллизия драмы вообще: борьба между долгом и чувством, когда победа долга, возвышая гражданина, губит человека, когда победа чувства, возвышая человека, губит гражданина. Безнравственна сама эта борьба, пиррова любая здесь победа.
Драматические категории фильма образно олицетворены в треугольнике — Екатерина Вторая, возведший ее на трон Алексей Орлов и книжка Тараканова, объявившая себя дочерью покойной самодержицы Елизаветы от тайного брака с Разумовским.
«Загадочнейшая» пряно-таинственная и удивительно типическая для русской истории, эта страница жизни, авантюры и смерти несчастной княжны. Загадочная потому, что так до конца и не ясно: имела ли она право на русский престол. Необычная эта страница потому, что здесь примешалась любовь, все интриги и все государственные перевороты потеснились, открывая беззащитное женское сердце. А типическая она потому, что тема самозванства — чуть ли не одна из национальных тем России.
Но как драматург истинный Зорин не просто идет вслед за историей. В конфликты существовавшие он привносит содержание им измышленное — Алексей Орлов, посланный Екатериной на «царскую охоту» за княжной Таракановой, всерьез, а не показно влюбился в красавицу княжну. И тогда все приобретает аромат, цвет, «послевкусие» — точное слово, произнесенное в одной из пьес Зорина, — уже не одной исторической достоверности, но и художественного вымысла, без которого искусство — бытописатель, этнограф, очеркист, кто угодно, только не волшебник.
И все же, глубоко полюбив княжну. Орлов предает ее, вступив с ней в шутовской брак (их венчает матрос, переряженный священником), он привозит Тараканову на расправу к Екатерине. Так требует долг, так требует грозная, унижающая, но такая греховно, притягательная власть, притягательная во все времена — от мистического средневековья до мифологического коммунизма.
И еще один домысел позволяет себе Л. Зорин — в сюжет введен бывший, не бывший в действительности поэт, состоящий при вельможном Орлове. Все отдаст этот пьяненький пиит за сладкую жизнь около знати. Все отдаст... кроме совести, кроме нравственных правил, которые есть, должны быть, не могут не быть у литературы, иначе она — обслуга. И увидев, что Орлов предает женщину, поэт покидает его, уходя в ледяное петербургское небытие.
Вишневская И. Пряный вкус истории // Экран и сцена. 1990. 4 октября.