Крупнейшим закрытым ателье не только на всю Германию, но и на Америку является Штаакен, в нескольких километрах от Берлина. Ателье Штаакен состоит из бывшего цеппелинного ангара. В нем снимались самые крупные картины германского кино-производства «И.Н.Ц.И» (с массовками свыше 3000 человек), «Метрополис», «Нибелунги», «Сон в летнюю ночь» и др. Кроме этого ателье, при нем имеется четыре так называемых малых ателье, из которых каждое, раза в полтора больше наших крупнейших. Ампераж Штаакена исчисляется до 12 000 ампер постоянного тока, с неограниченным количеством переменного. Каждое ателье имеет свою электрическую станцию. Во время нашего посещения работы шли в 4 ателье; в том числе и в крупнейшем. При нас снимали: Альбертини, Гарри Лидтке, Манфред Ноа и др.

Наиболее поражающим в этом громадном заведении является «режим экономии»: то, что штат, обслуживающий его, при 5 электрических станциях и при нескольких тысячах осветительных единиц, состоит всего лишь из 220-250 человек; тогда как штат наших фабрик при совершенно несравнимой меньшей производственной нагрузке насчитывает от 100-350 человек (при одном ателье). Такая уплотненность штата за границей вообще характерна для всех производственных и промышленных предприятий. Так, например, представительство «Дебри» на Россию, Австрию, Венгрию, Бельгию, Испанию, Италию, Скандинавию и Балканы состоит лишь из одного директора и 5 человек служащих. Помещается представительство в 3-х комнатах.

Большим преимуществом Штаакена является то, что, кроме крупнейших ателье, в его распоряжении имеются громадные земельные участки для постройки декораций под открытым небом. Менее грандиозное, чем Штаакен, ателье, — Темпельгоф является наиболее благоустроенным и целесообразно оборудованным. Вообще ателье Германии чрезвычайно компактны, выстроены и оборудованы по всем последним достижениям техники. Особенно следует отметить огромное количество просмотровых зал, отдельных монтажных кабинетов и в первую очередь специальных лабораторий, занятых исключительно контрольным, а затем образцовым экземпляром текущей фильмы — все это дает возможность в процессе работы через 3-4 часа после съемки представлять режиссеру и оператору пробную копию.

Вторым ателье, принадлежащим «Уфе», является кино-городок Нойбабельсберг, славящийся своими декоративными постройками под открытым небом. Съемки происходят в пасмурную погоду, т.к. все производится при искусственном освещении, доходящем до 12 000 смешанного тока.

Постройки в Нойбабельсберге достигают грандиозных размеров и возводятся по фундусной системе. Фундусная единица — это планка — планка (3/4 метра) с железными винтами для скрепления планок друг с другом. Комбинация таких планок с бетонными стойками дает возможность возводить любые строительные комбинации, делая их из одного и того же материала. Весь идущий на постановку материал таким образом целиком входит в инвентарь фабрики. Кроме того, имеются фундусные части (целые лестницы, колонны, арки и т. д)

Поделочно-бутафорские мастерские поставлены в Германии на небывалую высоту. Так, например, для «Фауста» изготавливается резной деревянный алтарь, точная копия из Нюрнбергских храмов. Гипсовые колонны, орнаменты точно воспроизводят исторические памятники. Работа ведется высококвалифицированными скульпторами, художниками и архитекторами. Для того же «Фауста» в настоящее время закончена стройка двух искусственных слонов, которые могут двигаться и перемещаться, давая полную иллюзию живых. Также устроены сказочные кони для сцены из «Вальпургиевой ночи».

Переходя к вопросам постановки художественной продукции, следует в первую очередь отметить совершенно невозможную удушливую атмосферу капиталистических заказов на рыночно-мещанскую дешевку. В чрезвычайно-редких случаях удается проводить планы действительно интересных и своеобразных картин. Это удается обычно после большой внутренней борьбы и зачастую зависит от удачного использования конкуренции заинтересованных в кинопромышленности банков. Так картина «Метрополис» по своей идеологической сущности явилась агитационным заказом «Дейтше банк». Тенденция картины — примирение рабочих с капиталистами. Самое оригинальное в том, что эта картина немцами считается революционной. Они убеждены, что «Метрополис» должен иметь грандиозный успех в советской России.

Условия работы оператора несравненно лучше русских. У каждого оператора два-три экспериментальных кабинета, где он имеет 5-6 помощников. Там делаются необходимые изыскания для выполнения технических заданий (трюковые работы). В ателье оператор сам делает установку света и аппарата и передает выполнение съемки старшему помощнику. Совершенно исключительная по важности работа в условиях Германии падает на долю художников. Культура архитекторов-художников стоит на очень высоком уровне. Областью их работы, главным образом, является постройка декораций по Шюфтановскому способу.

Вопрос теории артистического мастерства в Германии абсолютно не освещен ни в литературе, ни в тех образцах артистических работ, которые нам надо увидать. Игра держится примерно на зыбких основах техники, близкой Малому театру. В центре каждой картины непременно «звезда».

Вся картина строится на соподчинении этой центральной фигуре.

Из новых «дарований» следует отметить имеющую громадный успех Бергнер, знакомую Москве по первой ее картине «Ню». Сейчас в Берлине с большим успехом прошла сентиментальная белиберда «Флорентийский скрипач», с ее участием.

Что касается так называемого немецкого «Гемедтс-Фильм», то большую рвань трудно придумать. Эти картины строятся на самый низкий мещанский вкус и являются смесью сентиментально-мещанской морали с порнографией. Подобные картины имеют бешенный успех. В каждом берлинском театре такая картина является «верным делом».

Культурной фильме в Германии уделяется немало внимания. На ряду с абсолютно нелепыми картинами, как «Пчела Майя», являющейся спекуляцией на популярности автора рассказа из жизни пчел (Бонзельса), делают картины вроде «Ложный стыд» (на тему о сифилисе). Наиболее любопытной картиной в этой области следует признать «Тайны одной души», удачно популяризирующей сложные вопросы психоанализа.

Картина представляет большой интерес. Актерское исполнение (в особенности, Вернер Краусс) очень хорошее. На совершенной высоте операторские работы Зейбера^[1], особенно в трюковых съемках, доведенных до 8-микратной экспозиции. Большой популярности картины вредит слабость сценарного построения и неудачно выбранный невроз (вытесненное намерение убить, переходящее в боязнь острых предметов).

В остальных картинах налицо затасканность надоевших шаблонных комбинаций и ситуаций. Только радикальная перестройка социальной подпочвы способна обновить как содержание, так и сюжет фильмы и формальные приемы кинопродукции. Вот почему, несмотря на колоссальное техническое преимущество Запада наша поездка нас еще лишний раз убеждает, что решительное слово и будущее кино — несомненно за Советской Россией.

За Советской Россией, единственной страной, имеющей живое социальное будущее.

Тиссэ Э. За границей. По кино-Германии // Советское кино». № 3. 1926.