Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Ясность решения
О режиссуре радиоспектаклей Алексея Баталова

С шести часов утра до полуночи идут передачи по Всесоюзному радио. Кроме информационных программ, предлагаются и музыкальные, литературно-драматические. Среди них есть интересные и неинтересные, художественными событиями же становятся те из них, в которых талантливый режиссер объединяет талантливых актеров в едином творческом замысле на основе высокой литературы или драматургии.

Когда слушаешь радиоспектакли, поставленные народным артистом СССР Алексеем Баталовым, прежде всего ощущаешь, что за ними стоят серьезный, глубокий, напряженный творческий процесс, ясность решения, определенность художественных принципов, приемов, свои законы. Именно поэтому актеры, занятые в этих спектаклях, точны в чувстве стиля, действенны, правдивы и выразительны.

Многие из них переходят из спектакля в спектакль, образуя некую радиотруппу, своеобразный радиотеатр, покоряющий прежде всего единым ансамблем, художественной целостностью.

Радиотеатр Алексея Баталова — это театр живого актера, живого многогранного образа. Слушая передачу, вы все время ощущаете не актера, стоящего перед микрофоном и читающего текст, а человека думающего, искренне чувствующего и, главное, действующего в определенной жизненной среде, в определенном времени и пространстве.

А. Баталов создал целый цикл передач по «Герою нашего времени» М. Лермонтова. Бережное внимание к слову характерно для всех радиоспектаклей Баталова, и здесь неспешное течение повествования, непринужденность и вместе с тем строгая музыкальная, даже тембровая организованность диалогов и сцен позволяют как можно лучше воспринять красоту лермонтовской прозы.

Все образы индивидуальны и выпуклы. Холодная раскаленность, взрывчатое спокойствие Печорина — А. Кайдановского, «сухость пороха», горечь — бессмысленной игры жизнью, смертью, людьми, чувствами. Гордая чистота княжны Мэри — Е. Симоновой, лихорадочный, прерывистый, отчаянный шепот Веры — Н. Дробышевой, мудрый и добрый скепсис, грустная невозмутимость Вернера — Н. Подгорного (это одна из последних работ ушедшего из жизни замечательного актера, исполненная удивительного изящества, духовности, благородного такта).

Баталов помогает актерам тем, что создает атмосферу каждого эпизода, каждой сцены. Поражает богатство «звукового фона». Диалог Веры и Печорина идет в шуме дождя, в поэтическом эхо, словно в каком-то странном сне. В эту сложную звуковую партитуру вплетается музыка Глиэра, Листа. Существуют «крупные планы» звука, средние, общие, — это создает особую полифонию звучания, втягивает, вовлекает слушателя в атмосферу повествования.

В «Тамани» звуковой фон приобретает более романтический, таинственный колорит — беспрерывный ропот или грозный плеск бьющихся о берег волн, дыхание морской стихии, зловещий, странный скрип двери в подозрительном жилище контра-бандистов.

А в «Максиме Максимыче» лай собак, кудахтанье кур, ржание лошадей заставляют представить заброшенную, захолустную крепость. Звуки помогают нам ощутить тоскливую маету и беспокойство, беспомощную суету бедного, трогательного Максима Максимыча — М. Глузского.

Почти все новеллы, или «акты» этого спектакля начинаются с топота копыт скачущего коня — вынужденные путешествия Печорина, скачка поневоле, странствия «по казенной надобности».

В «Казаках» Л. Толстого тоже замечательные «звучащие декорации» — в эпизоде въезда на Кавказ звуками создается масштаб, размах картины — колокольчики тройки, свист кнута, протяжная далекая песня — все это в сочетании с текстом автора заставляет вас видеть горы, простор, величавую картину природы.

Живыми предстают в нашем воображении Оленин — Е. Герасимов, Лукашка — Н. Караченцов, Назарка — С. Шакуров, Марьяна — С. Крючкова.

Особенно колоритен дядя Ерошка — В. Доронин (тоже одна из последних работ великолепного актера). Самый тембр его чуть хрипловатого голоса излучает неповторимое обаяние доброты и лукавства, простодушного цинизма и суровой нежности.

 

Совсем по-другому строит Баталов спектакль «Ромео и Джульетта». Там — проза, повествование, и отсюда более спокойное, раздумчивое, порой эпическое звучание, в пьесе Шекспира все стремительно, действенно обострено. Недаром для записи сцен поединков Баталов пригласил знаменитого постановщика сценических боев Б. Немировского. Актеры вели эти бои в студии, как на сцене. Стук и звон шпаг, прерывистое дыхание противников, их возгласы и стоны, ожесточение поединков становятся живым, способствуют тому, что слыша, мы начинаем видеть происходящее. Это позволило Баталову сказать, что «средневековая жестокость, губящая все живое, символически олицетворена в скрежете скрещенных, сражающихся шпаг».

Баталов подчеркивает бессмыслицу вражды между Монтекки и Капулетти, показывает, что она изжила себя, что кровь льется уже «по инерции», по давней привычке.

Капулетти — А. Джигарханян — добр, добродушен, хотя и вспыльчив, о Ромео говорит доброжелательно, даже с симпатией, от этого нелепость традиционной вражды становится еще ярче.

Да и у Тибальда — Н. Караченцова — бешенство скорее по обязанности, по своеобразному этикету, чем неистовство подлинной вражды.

Эскал — Баталов — запрещая проливать кровь во имя давней, потерявшей смысл распри, не вещает грозно и повелительно, а кипит, задыхается от возмущения, от боли, гнева и тоски при виде окружающей бесчеловечности.

Надо сказать, что режиссер стремится все обострить, и даже Кормилица — Н. Тенякова — оказывается у него женщиной бурных страстей и неистового темперамента.

Монах Лоренцо — С. Юрский — кажется как будто сверстником молодежи — такой же гибкий ум, та же остроумная находчивость, а не степенное резонерство наставника.

Ромео — Е. Герасимов — простой, порывистый, без заданной романтичности, даже в чем-то простодушный, не поэт, не философ, а просто славный, жаждущий любви юноша.

Джульетта — А. Каменкова — готова жить мечтой, любовной беседой, а Ромео кипит страстью; она парит, он зовет ее на землю. Она умнее, тоньше, он очаровательно дурашлив, шалопай, мальчишка, которого любовь возвышает и делает прекрасным. Тонкий юмор пронизывает всю сцену: это шарады, загадки, игры любви, поединок любовного остроумия.

Трагизм сцены в склепе усиливается гулкостью мрачных сводов, каждое слово приобретает здесь зловещую весомость. Обращаясь к Джульетте, Ромео дрожит от рыданий, мужчина и ребенок, любовник и яростный драчун, убивающий Париса в бешенстве безысходного отчаяния. «Ступай один, отец. Я не пойду», — спокойно говорит Джульетта — Каменкова, увидев мертвого Ромео. Актриса передает здесь какое-то светлое оцепенение, фатальную, обреченную нежность.

На фоне мощного органа, колоколов Лоренцо произносит монолог не примиряюще, а ожесточенно, обвиняя и осуждая.

Свои последние слова Монтекки и Капулетти говорят в отчаянии, сквозь слезы, рыдая. Кипение страстей не утихает до самого конца.

Текст пролога и сонеты Шекспира Г. Никифоров и Р. Суховерко читают сначала по-английски, потом по-русски. Это голос автора или, может быть, голос рока, судьбы, подчеркивающий неумолимость трагических событий.

Как во всяком театре, в радиотеатре А. Баталова есть люди, остающиеся, так сказать, «за кулисами». Но их труд необходим и важен, поэтому мы должны их назвать. Это режиссер-ассистент Н. Голубева, звукорежиссер Р. Смирнова, мастер по звуковому оформлению Е. Хорошевцев, музыкальный редактор О. Традевская, редактор Н. Филиппова.

Надо надеяться, что радиотеатр Алексея Баталова будет жить, расширять свой репертуар, дарить радиослушателям радость приобщения к произведениям высокой литературы и драматургии.

Львов-Анохин Б. Баталов. // Известия. 1986. 4 августа

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera