Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Какой-то такой удивительный
Об Александре Володине

Все, что про него должно быть сказано, — должно быть достойно его. Хороший? Да. Умный? Да. Талантливый? Да. Ну и что? А должно быть сказано что-то, чтобы было ясно: он — Володин.

Он не менялся с годами. Ну, поседел. Ну, постарел. Но не слишком, нет, не слишком. Чуточку. Наверное, оттого, что в нем было много детства. Детством человек продлевает жизнь. В Володине были и мудрость, и застенчивость, и прозрачность мысли, и чистота мысли. Мандельштам когда-то написал замечательные строчки (правда, про Ахматову):

Есть на тебе печать Господня,
Такая странная печать,
Как бы дарованная свыше,
Что, кажется, в церковной нише
Тебе назначено стоять...

Он был какой-то такой удивительный, словно его действительно заслали сюда свыше, а он все время стеснялся того, что должен делать что-то необыкновенное и как будто все время говорил: «Извините, меня здесь нет, меня здесь нет...»

Было три творческие встречи. Фильм «Похождения зубного врача». Тогда мы вообще познакомились: Элем Климов привел его ко мне домой, мы сидели, болтали... О чем — не помню. Потом — «Дульсинея Тобосская» в театре Ленсовета, обруганная критикой за песни, хотя автором главной вступительной песни Луиса был сам Володин. Потом была «Киноповесть с одним антрактом» в БДТ. И множество встреч где-то, когда-то по поводу... Он ушел из театра, потому что его гнобили, а у нас не было мощи его защитить. Кино было более могущественным, оно могло сохранить его — и мы его лишились. Театр осиротел, брошенный Володиным. И до сих пор (со времен Чехова, наверное) среди драматургов нет ни одного с такой плотностью мысли при прозрачности слова...

И всегда к нему была такая нежность, как будто это что-то беззащитное и родное.

Миленький ты мой (об А. Володине) // Петербургский театральный журнал. 2001. №26.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera