Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
«Быта не будет — вот главное»
О сценарии «Солнечный август»

Более пяти лет назад по просьбе итальянской газеты «Темпо» я беседовал с Анатолием Васильевичем Эфросом. Итальянцы интересовались кинематографической деятельностью нашего крупного театрального режиссера, незадолго до этого поставившего на «Мосфильме» картину «В четверг и больше никогда» (по сценарию Андрея Битова). Вскоре интервью появилось на страницах «Темпо». В нашей прессе оно не публиковалось. Но думается, что и сегодня мысли А. Эфроса о кинематографе, его взгляд на собственное творчество не могут не быть интересны читателям — Борис Берман, 1988 год.

— Анатолий Васильевич, каковы ваши планы отношении кино?

— Пишу сценарий. О любви. Сюжет его несложен: недолгое (длиною в месяц) путешествие немолодого мужчины и молодой женщины. Историю эту можно условно разделить на две части: первая — любовь, вторая — вражда.

— А почему вы обратились к этой теме?

— Мне интересно исследование психологии человека. А поскольку меня никогда не увлекали космические масштабы, я решил, что подобное исследование можно провести, основываясь на очень, казалось бы, незначительных происшествиях, на таких, которые переживает в своей жизни каждый... Хочется проникнуть в драматическую природу взаимоотношений людей.

— Как вы собираетесь реализовать замысел? 

— Я работаю и в театре, и в кино, и на телевидении, и всюду меня интересуют разные вещи. Если, скажем, в театре в последнее время чаще всего обращаюсь к классике (Гоголь, Тургенев, Чехов, Мольеp, Шекспир), то в кино меня привлекает та современная драматургическая тенденция, которую я выделяю для себя как «капиллярную»... Будуший фильм мне симпатичен тем, что там на очень широком природном пространстве будет действовать очень мало людей. Два главных героя, а дальше — лишь по самой острой необходимости. И дороги, и машины, и курортные городишки, и кемпинги, и многое такое прочее — все это будет, но как фон. Быта не будет — вот главное. Я так не хочу бытового кино, что рискнул бы определить будущую картину как «абстрактную». Конечно, это скорее эмоциональное, а не рациональное определение...

Не знаю пока, как будет называться этот фильм, возможно, «Загадка», потому что взаимоотношения людей, наших героев, полны тревожной загадочности, когда многое скрыто от понимания другого, даже того, кто рядом с тобой.

Вероятно, все это не слишком ново, но в кино я не дерзаю на новизну (вот в театре могу себе это позволить). Мне доставляет удовольствие выйти из помещения на природу. И вообще после театра — кино, по-моему, отдых...

— А вы один работаете над этим сценарием?

— Нет, вместе с Анатолием Гребневым, известным нашим кинодраматургом. Очень давно его знаю и дружу с ним. Мы вместе учились в театральном институте, он должен был стать театральным критиком, но, слава богу, поменял профессию. Не могу сказать, что я согласен со всеми его картинами, я их часто критикую, но Гребнева люблю. Он видит и слышит не только вокруг себя — гораздо шире. Это дано далеко не всем его коллегам... <...>

Я обратился недавно к А. Гребневу с просьбой рассказать, как сложилась судьба его совместной работы с А. Эфросом.

— Речь идет о сценарии «Солнечный август», — сказал Анатолий Борисович, — он написан по мотивам рассказа Георгия Семенова «Фригийские васильки». Работа наша с Эфросом продолжалась около года и обещала, как я до сих пор думаю, интересный результат. Снимать картину должен был оператор Александр Княжинский, главная роль предназначалась Александру Калягину. Но уже в последний момент, перед самым запуском в производство, последовал очередной залп поправок. С предыдущими мы кое-как справлялись. На этот же раз от нас потребовали изменить финал, приделать «счастливый конец», что было уже совершенно невозможно, делало всю нашу затею бессмысленной. Мы уперлись. Да нас никто особенно и не уговаривал — ни на «Мосфильме», ни в Госкино. Картину тихонько закрыли. Похоже, кроме нас самих, никто в ней и не был заинтересован. Жаль... Мне до недавнего времени все еще звонил Калягин, спрашивал, как, не слышно ли чего-нибудь о «Солнечном августе»...

Эфрос А. Последнее интервью (беседовал Б. Берман) // Советский экран. 1988. № 1.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera