Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Нравственный ориентир
О жизни во время войны

Шукшин писал: «В моей жизни многое определила война. Почему война? Ведь я не воевал. Да, но я уже был в сознательном возрасте, чтобы понять, как в едином порыве поднялся народ, чтобы защитить свою родину, как в этом порыве открылись его лучшие стороны. Я считаю войну для себя нравственным ориентиром. Так теперь оцениваешь поведение кого-либо, соотнося с поведением тех, кто выстоял в войне, защитил свое отечество».

Война застала меня на съемках фильма «Антон Иванович сердится» в Ленинграде. Помню затемненный город, суровые, сосредоточенные лица, почти незамолкающие звуки сирен. Тревога! Поминутно приходилось прерывать съемку (фильм уже подходил к концу). Было начало августа. Я должна была сдавать последние экзамены в Щукинском училище. Поездки в Ленинград и обратно в Москву становились все труднее и труднее. Наконец, после очередных слез, я отпросилась у режиссера фильма А. В. Ивановского и поехала из Ленинграда в Москву уже военным эшелоном, в теплушке, вместе с воинской частью, направляющейся в Москву.

Это был один из последних эшелонов. Ехали долго — дней 5— 6 с остановками. Ребята охотно делились со мной своим солдатским пайком, а я ночью потихоньку плакала о доме, о маме, об училище. И наконец-то Москва — дом, Театр имени Евг. Вахтангова, разбомбленный еще в июле, ровно через месяц после нападения гитлеровцев.

Вспоминаю эту ночь, всю как бы в красном свете — бомба попала в мой театр. Большинство из нас находилось в это время в бомбоубежище под нашей столовой. Бомба упала в 2 часа 10 минут ночи. Помню, что сильно ударило, сразу погас свет, и сразу тишина, потом плач детей, какие-то крики, и через проем пробитой стены вдруг свет карманного фонарика. Стали приносить раненых, тех, кто дежурил на крыше и в вестибюле театра. А мы, студенты, прошедшие до этого ускоренный курс первой медицинской помощи, растерялись. Что делать? Как помочь, когда из головы фонтаном бьет кровь? Это чувство я не забуду никогда. К счастью, быстро подоспела врачебная помощь. Когда наступил рассвет, мы узнали, что погибли наши товарищи, дежурившие наверху, и в их числе замечательный актер и один из основателей театра Василий Васильевич Куза.
Театр еще дымился, ветер далеко уносил клочки бумаг, афиш, фотографий...

Мы стояли около пепелища ошеломленные, потрясенные, впервые столкнувшись с войной так близко. По решению правительства, Театр имени Евг. Вахтангова был отправлен в эвакуацию в Омск. Меня, еще не получившую диплом, зачислили в труппу театра, и я поехала вместе с коллективом театра в Сибирь.

Уезжали мы из Москвы 14 октября 1941 года.

На сколько? Верили, что на несколько недель, месяцев, ну, может быть, год... Но война распорядилась иначе, и в эвакуации театр пробыл до начала 1945 года. Меня же из Омска правительственной телеграммой вызвал режиссер Л. З. Трауберг на съемки фильма «Воздушный извозчик» в г. Алма-Ата, куда были эвакуированы студии «Мосфильм» и «Ленфильм».

Алма-Ата осенью поражает своими красками. Представьте: неправдоподобно синее небо, город лежит в котловане, кругом горы Алма-Тау, которые, в зависимости от времени суток, меняют свой цвет, становясь то черными к ночи, то розовыми и золотыми по утрам. Эвкалипты и акации на чистеньких, как бы умытых улицах, стоят красные, желтые, багряные, и горы, буквально горы знаменитых алма-атинских яблок апорт, величиной с детскую голову. Горы риса на базаре, и наверху сидит владелец в ярком национальном костюме, складывая деньги в мешок. Меня, жителя Севера, ошеломило это изобилие и фруктов, и красок, и гортанного говора. Первое время я находилась будто в сказке «Тысяча и одной ночи».

Начали снимать фильм «Воздушный извозчик». Сценарий был написан в расчете на меня (известным писателем Евгением Петровичем Петровым, он же соавтор фильма «Антон Иванович сердится».) Режиссер Г. Раппапорт. Съемки закончились в начале 1943 года, и мы стали прилагать все усилия, чтобы поехать с фильмом на фронт, к летчикам, о которых и был этот фильм. 

И вот в июле 1943 года бригада в составе М. И. Жарова, аккордеонистки Риты Скляровой и меня выехала в Первую воздушную Армию, которой командовал М. М. Громов. Кроме коробок с фильмом, мы приготовили небольшую концертную программу. Мы, конечно, волновались, ведь картина была снята в глубоком тылу, летные сцены — на мирном алма-атинском аэродроме. На наше счастье серебристые «дугласы» курсировали на восток, и вот члены экипажа этих самолетов и тренировали наших актеров, исполняющих роли летчиков, — М. Жарова, М. Кузнецова, В. Шишкина, Л. Шебалину. Фильм был принят прекрасно — очевидно, была в нем правда характеров и действий и еще обоюдная радость встречи.

Летчики окружили нас любовью, заботой и вниманием. Мы побывали на передовой у истребителей, передвигались из части в часть на различных видах транспорта, начиная с моторной лодки, самолета и кончая тяжелым транспортным самолетом. Несколько дней мы жили в палатке в женском полку имени Марины Расковой. К этому времени ее уже не стало, и полком командовал в память о ней муж Марины.

Мы показывали фильм в землянках, сараях, бараках, а концерты играли днем на полянке, зачастую прерывая его, так как над головой появлялись вражеские самолеты, и наши зрители должны были по вызову срочно вылетать и принимать бой иногда прямо у нас над головой. Вспоминая сейчас это тревожное, страшное, но вместе с тем прекрасное время, помню, что я как-то не ощущала страха. Может быть, виновата моя молодость, а, может быть, и то обстоятельство, что как раз в это время началось бурное наступление наших войск. При нас 3 августа 1943 года был взят Орел.

Бывали и в рискованных ситуациях. Однажды, уже под вечер, поднявшись на открытом У-2, мы заблудились и опомнились только тогда, когда вокруг нас забухали зенитки противника; как потом оказалось, мы чуть перемахнули через линию фронта. Летчик и штурман, вижу, заволновались, а летели мы невысоко. Самолет резко повернул назад, очевидно, желая вернуться в ту часть, откуда мы вылетели. И вдруг в это самое время я увидела красный нос нашего ястребка, замаскированного в березах. От радости я вскочила на ноги и начала кричать, но ветер и шум мотора заглушал голос. Тогда я схватила палочку, искусно вырезанную и подаренную мне в одной из частей, и через щель под ногами начала стучать по сиденью штурмана.

Он обернулся (повторяю, самолет был открытый), и по его радостной улыбке я поняла, что он тоже заметил нужный нам аэродром.
Лейтенант Золотарев — мы очень подружились с ним — это он вырезал для меня палочку — летал на истребителе. Мы некоторое время с ним переписывались. На последней присланной им фотографии на фюзеляже его ястребка 24 красных звездочки — то есть 24 сбитых фашистских самолета и он, стоящий рядом и улыбающийся. Я написала ему, что работаю над ролью Анастасии в фильме Эйзенштейна «Иван Грозный», но мое письмо осталось без ответа. Шла война и много писем оставалось без ответа.

Мы были в Первой воздушной около трех месяцев. На прощальном банкете, устроенном в землянке у Михаила Михайловича Громова, состоялся интересный разговор — М. М. Громов явился как бы подсказчиком нового фильма о ложном аэродроме.
Он так и сказал: «Ложный аэродром — это как будто пустяк, бутафория, а сколько полезного делает в войне это хозяйство, отвлекая противника, сбивая его с толку и привлекая огонь на себя. Вот уж поистине — беспокойное хозяйство».

Приехав в Москву, мы начали работу над этой темой, и в результате появился фильм «Беспокойное хозяйство». Сценарий написали братья Тур, музыку — композитор Ю. Милютин, режиссером фильма был М. И. Жаров.

Мне думается, что я счастливый человек. Я перенесла все трудности и невзгоды вместе с моей родиной, с моим народом, встречалась с разными по профессии, интересными и богатыми духовно людьми. Вот эти встречи и все пережитое дали мне в жизни неизмеримое богатство и радость, научили меня не только моей профессии, но также и жизни, сформировали мое отношение к жизни, к друзьям и коллегам, к искусству. И опять хочу подчеркнуть — только пережитое военное время, будь то в эвакуации, будь то на фронте — только эти годы в значительной степени определили мой нравственный ориентир, мое жизненное кредо и в оценке самой себя, и в оценке поступков, и в оценке окружающих меня людей и событий.

Целиковская Л. Воспоминания // Симанович Г. Людмила Целиковская. М.: ВТПО «Киноцентр», 1989.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera