Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Был очень искренен и в радости, и в гневе
О Константине Юдине и его фильмах

Константин Константинович Юдин — мой первый учитель в кинематографе. На заре моей юности мне посчастливилось встретиться с этим талантливым режиссером и замечательным человеком.

Он поставил такие фильмы: «Девушка с характером», «Сердца четырех», «Антоша Рыбкин» (несколько выпусков), «Близнецы», «Застава в горах», «Шведская спичка», «На подростках сцены» и, наконец, «Борец и клоун» — о знаменитом русском богатыре Иване Поддубном. Фильм не был им закончен. Смерть оборвала его работу, и картину заканчивал Б. Барнет.

Уже более 20 лет нет Юдина, и мы с изумлением наблюдаем, как он становится нам с каждым годом все ближе, а талант его все ярче. Его фильмы по душе не только старшему поколению — они нравятся и молодым людям. Почему? Мне думается, что феномен К. К. Юдина прежде всего в нем самом. Он сам был очень искренний и чистый человек, и сегодняшние зрители чувствуют это. В его фильмах, порой наивных, не всегда совершенных, есть его чистота, есть его душа, — правдивая, самобытная, естественная. Он был очень далек от конъюнктуры, как говорил М. Пришвин: «не успел излукавиться».
И опять же у Пришвина я прочитала: «У каждого в жизни есть свой хомут, но важно, чтобы он был по плечу и не натирал шеи». У Константина Константиновича был хомут по плечу — он делал комедии, правда, иногда натирал себе шею.

Спутники, свидетели нашей жизни, быстро уходят, но остаются фильмы и фотографии. Вот посмотрите: какое удивительно открытое русское лицо, высокий лоб мыслящего человека, глаза грустные и одновременно с затаенной хитрецой и смешинкой. Какой добрый рот! Достоевский как-то заметил, что о человеке можно судить по его смеху. Юдин смеялся удивительно, заразительно и как-то затаенно, негромко, но всем своим существом по-детски добродушно. Смеялось все лицо: и глаза, и лоб, и щеки, и подбородок. Это был человек необычайной чистоты и порядочности и высокого бескорыстия. Он был очень искренен и в радости, и в гневе.

У меня особое отношение к Константину Константиновичу, «Кинычу», как мы его все в группе называли. Это он позвал меня, студентку первого курса Театрального училища имени Б. В. Щукина попробоваться на роль Шурки Мурашовой в фильме «Сердца четырех». Тогда, когда я еще ничего не умела, он доверил мне большую роль.

О том, как он верил в актера, любил актера, которого выбрал, я хочу рассказать особо.

В фильме песенку Шурки «Я большая, ну и что же» должна была исполнить одна из известных певиц нашей эстрады, а я потом под ее фонограмму просто бы открывала рот... Но что-то во мне запротестовало, я ударилась в слезы — во что бы то ни стало мне хотелось самой попробовать спеть. И композитор, и звукооператор, да и вся группа были против. Я ходила за Юдиным и клянчила: «Киныч, позвольте придти на запись, разрешите, я только попробую!..» Наконец он, чтобы отвязаться, согласился взять меня на запись. Оркестр — семьдесят человек, дирижер, торжественная обстановка... Я забилась в угол и молча все переживала. Знаменитая певица под аплодисменты оркестра (оркестранты выражают свое одобрение, слегка ударяя смычками по инструменту) блистательно исполнила песенку и ушла. Тогда Юдин сказал: «Ну, Люся, иди пробуй!» С дрожащими коленками я подошла к микрофону и... о, ужас!!! У меня начисто пропал голос, не только петь — я не могла даже выговорить «мама». Какой-то сип и шипение. Я видела только недоуменные взгляды окружающих: мол, что за самонадеянная девчонка — какие-то очень жалостливые и сочувствующие глаза Юдина. Он взял меня, как маленькую, за руки и повел. «Куда?» — "К ларингологу«,— сказал он. Врач констатировал полное несмыкание связок на почве нервного шока. И самое главное — был составлен акт об отмене звукозаписи и переносе ее на другое число.

Это было ЧП. Из-за никому не известной девятнадцатилетней студентки перенесли дорогостоящую запись кажете с оркестром в семьдесят человек. Через несколько дней, когда голос и спокойствие возвратились ко мне, я подошла к микрофону и записала несколько дублей. Один из них и вошел в фильм.
Он в меня поверил! Он зажег мне зеленый свет! С тех пор почти во всех фильмах (исключение составил только «Антон Иванович сердится», где поет знаменитая певица Пантофель-Нечецкая) и спектаклях Театра имени Евг. Вахтангова я пою сама, голосом, какой мне дан природой.

Роль Шурки Мурашовой и сам фильм «Сердца четырех», пожалуй, для меня самые любимые, потому что это был одни из первых моих фильмов (до этого я еще школьницей снялась в «Молодых капитанах» режиссера Андриевского), а моя Шурка сыгралась как-то сама собой. Уровень моего развития соответствовал Шуркиному. В девятнадцать лет я и была той самой девчонкой, которая со страхом поступила в институт, обожала сладкое, любила всяческие тайны и ненавидела математику.

После премьеры было много замечаний: одни хвалили фильм, другие говорили, что авторы не показали командира Красной Армии образцом советского человека и Галину, старшую сестру, образцом советской девушки, говорили о том, что это не режиссерский, а скорее, актерский фильм.

К. К. Юдин отвечал так: «Я всегда затруднялся определить задачу, которая лежит в основе фильма... Если удастся сделать, чтобы эти четыре человека были современны, симпатичны, приемлемы, то это и будет решением задачи... Говорят, что вещь бездумна и пустовата. Таков, мне кажется, жанр. И атмосфера влюбленности, и тема выходного дня, не переходящая в пошлость, — все это может быть в комедии, потребность в смешном огромна. Социальная значимость комедии неоспорима». И еще: «Сама по себе комедия не может быть серьезной — она лишь толкает нас на серьезные размышления».

Были и такие отклики на этот фильм: «Просмотрев картину „Сердца четырех“ мы — маникюрши на производственном совещании решили Вам написать, а копию послать в редакцию „Правды“. Мы просим Вас огородить нас от такого публичного оскорбления. Почему, тов. режиссер, в картине Шура и Галина имеют имена, а также остальные герои, а маникюрша не имеет. Наша Сталинская конституция гласит, что работа и специальность не позор. Есть маникюрши и с высшим образованием, но материально ее больше устраивает, а Вы тов. режиссер имея большой жизненный опыт и большой кругозор подчеркнули нашу специальность позорной (Алма-Ата КазССР, Союз парикмахеров)». (Стиль письма и орфография сохранены).

Когда С. М. Эйзенштейн посмотрел фильм, он сказал дорогую для меня фразу: «Целиковскую не надо хвалить, ее надо снимать». Этой картине я обязана счастьем встречи с ним как с режиссером, учителем и духовным наставником.

Сразу после войны К. К. Юдин пригласил меня на роль Любы Карасевой в фильме «Близнецы». Мне и тогда казалось, что сценарий слабоват и образы в нем построены по апробированным водевильным правилам. Но Юдин внес в фильм много своего. Так, очень точно была воспроизведена обстановка военного времени. В городе плохо со светом, на улицах мы видим девушек, одетых как монтеры, и девушек в милицейской форме. Но сквозь эти приметы трудного, голодного и неустроенного военного времени проглядывают настоящие человеческие характеры.

Фильм музыкальный (композитор Оскар Сандлер). Музыка подчас условна, например: электромонтер Люба поет, когда лезет с кошками на ногах на столб, чтобы включить электричество.

Вспоминая о письмах (а их было несметное количество, к сожалению, ничего не сохранилось), не могу удержаться, чтобы не вспомнить одно из них, присланное мне, то есть Любе Карасевой на «Мосфильм» из Свердловска, от детишек — воспитанников детского дома: «Дорогая тетя Люба, — писали они, — мы восхищены Вашим благородным поступком — Вы усыновили двоих близнецов. Мы посылаем Вам и им сердечный привет и... игрушки на елку, которые мы сделали своими руками...» И действительно, через некоторое время я получила коробку, полную цепей, хлопушек, звезд и снежинок, заботливо сделанных и разукрашенных ребятишками из детского дома. Все игрушки я отдала тем детям (а их, конечно, было не двое и не трое для непредвиденных ситуаций на съемках), которые и играли в картине моих усыновленных близнецов.
Как часто встречается эта наивная вера зрителей в подлинность происходящего на экране! Я часто сталкивалась с тем, что отождествляют актера с экранным персонажем.

Я должна признаться, что люблю комедии Юдина, — может быть, это пристрастие к своему первому и любимому учителю, может, просто ностальгия по ушедшим годам. Но мне все-таки кажется, что в его фильмах, наивных и порой непритязательных, есть умение заглянуть внутрь человека. В его комедиях есть та мера узнаваемости времени, в которое были сделаны фильмы, та мера такта, чистоты и вкуса, которые мне близки.

Сам он был обаятельным человеком, и, как мне кажется, это обаяние присутствует и в его фильмах.

Целиковская Л. Воспоминания // Симанович Г. Людмила Целиковская. М.: ВТПО «Киноцентр», 1989.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera