Николай Досталь
В нашем кино нет второго такого оператора, как Алишер Хамидходжаев. На мой взгляд, никто, как он не понимает современный язык кино, и никто, как он, его не чувствует. Но помимо всех его очевидных профессиональных достоинств и не менее очевидного художественного дара, для меня чрезвычайно важно, что он по-настоящему интеллигентный человек.
Владимир Герчиков
Я Алишера знаю больше 10 лет, и он, конечно, блестящий оператор, настоящий мастер, большой художник. А еще он — замечательный человек, и вот тут я не буду голословен. Однажды мы снимали моих Кучугурских героев — стариков из Воронежского села Кучугуры. Привезли их в столицу нашей Родины, поселили в гостинице «Москва». Мне надо было куда-то отъехать по делам, и я попросил Алишера присмотреть за ними. И вот возвращаюсь, смотрю — они с деревенским кузнецом по прозвищу Будулай едят суп из пакета, похожий на манную кашу. Дело в том, что у Будулая был всего 1 зуб, и поэтому другую пищу он есть не мог. Алишер нашел ему его еду и вместе с ним глотал эту «манную кашу». Все герои моих фильмов влюбляются в оператора Алишера. Потому что он не просто снимает их на пленку — он восхищается ими. Ему нравится все, что он снимает, люди, с которыми он общается. Ему вообще нравится жизнь. Я не видел картину «Бумажный солдат», но, думаю, что оператор Хамидходжаев сумел передать это ощущение красоты нашего бытия в фильме, за который получил приз Венецианского кинофестиваля.
Николай Хомерики
В моей жизни было несколько фильмов, которые повлияли на мое формирование как режиссера. Один из них — «Хлебный день» Сергея Дворцевого. Мне, волей случая, удалось позвать на свою дипломную работу оператора этого фильма, Алишера Хамидходжаева. И — жизнь моя перевернулась. И с тех пор, даже если мы не снимаем фильмы вместе, мы не расстаемся. Все это звучит, как любовное признание — а по-другому и не скажешь. Если же говорить по сути, чем Алишер Хамидходжаев отличается от других операторов — это тем, что когда он читает сценарий, и нам надо придумывать как его снимать, он никогда не говорит, как другие операторы, что его надо снимать в таком стилевом решении, или в таком. Алишер предлагает драматургию визуального решения каждой сцены. Вот его решение создает свою драматургию, которая порой в даже в сценарии не проявлена. Иногда под его решения даже приходится менять сценарий — потому что они выходят точнее, глубже.
Я от всей души поздравляю Алишера с призом и жду его во Владивостоке, где мы будем снимать следующее его и мое кино.
Клавдия Коршунова
Я, как умная актриса, всегда операторов любила больше режиссеров, а как глупая актриса — всегда об этом говорила. Алишер любит людей, с которыми работает, и я не знаю ни одного человека из актерского цеха, кто не ответил бы ему взаимностью. Алишер заставил меня отнестись к себе серьезнее, испытать уважение к себе как к актрисе. Никогда не забуду крики: «Актрисе — стул!». Фильм «977», на котором мы вместе работали, оставил у меня самые дорогие воспоминания. Именно Алишер был первым, кто установил понимание и любовь между мной и камерой. До сих пор не понимаю, что он для этого сделал. Но с ним я совсем перестала бояться камеры, перестала от нее прятаться. И тот пятиминутный кадр из «977», где камера Алишера смотрит на меня, а я на нее, — за эти пять минут она — не без помощи Алишера — стала для меня живой. Не просто механизм, а настоящее живое существо, которое содержит в себе миллионы глаз. Для меня это было какое-то откровение. И, то, что он получил приз в Венеции — абсолютно не удивительно. Он выдающийся оператор сегодня, и он совершенно по-особенному чувствует актера.
Марина Разбежкина
Я считаю, что Алишер Хамидходжаев один из лучших операторов европейского кино — я не стала бы ограничивать его территориальные возможности, особенно после европейского признания. Он не только унаследовал самые лучшие качества русской операторской классической школы, но он человек чрезвычайно подвижный, лабильный. Бывают очень хорошие операторы — но это операторы одного стиля. Алишер может снимать по-разному, он совершенно свободен как оператор в стилевом выборе. При этом он очень точно слышит режиссера — а это, в общем, не частое качество сегодня у оператора. Допустим, один из любимых моих операторов — оператор фильмов братьев Дарденн Ален Маркоен. Я думаю, что Алишер может также замечательно снимать жизнь, которая протекает документально перед его камерой. А может снимать и красивое постановочное кино. Такая широта операторского моста для меня очень привлекательна. В свое время мы работали над небольшим документальным фильмом, и я знаю, что в общении он человек очень не напрягающий. Он все время пытается тебя услышать, понять. Я помню, что когда мы с ним первый раз встретились, чтобы обсудить картину, он сказал: «Вы можете даже ничего не говорить, только думайте, думайте — а я сразу прочитаю». Это похоже на шаманство — его взаимоотношения с режиссером. Но это шаманство приносит замечательные плоды. Я очень рада за него и поздравляю его со всеми победами, которые у него случились в последнее время.
Андрей Плахов
«Бумажный солдат» отличается штучным характером изображения, которое во многом определило успех картины в Венеции. Она резко выделялась на фоне качественных, современно снятых артхаусных фильмов, которые все же обнаруживали свое индустриальное происхождение. Здесь же чувствовалось, что снимали не по новым и не по старым, а по сугубо индивидуальным технологиям. Поздравляя с заслуженной наградой Алишера Хамиджоджаева и Максима Дроздова, мы имеем все основания сказать, что это признание российской школы операторского искусства: последний раз подобное было в Венеции ровно двадцать лет назад, когда «Озеллой» наградили Вадима Юсова за фильм «Черный монах».
Торжество. Друзья и коллеги об Алишере Хамидходжаеве // Блог Сеанса. 12 сентября. 2008