«Чапаев» родился из любви к отечественному кино. Другого в моем детстве, строго говоря, не было. Были, конечно, французские комедии, итальянские мелодрамы и американские фильмы про ужасы капиталистического мира. Редкие шедевры не могли утолить жгучий голод по прекрасному. Феллини, Висконти и Бергмана мы изучали по статьям великих советских киноведов.
Зато Марк Бернес, Михаил Жаров, Алексей Баталов и Татьяна Самойлова были всегда рядом — в телевизоре, после программы «Время». Фильмы Василия Шукшина, Ильи Авербаха и Глеба Панфилова шли в кинотеатрах, а «Зеркало» или «20 дней без войны» можно было поймать в окраинном Доме культуры, один сеанс в неделю.
Если отставить лирику, «Чапаев» вырос из семитомной энциклопедии «Новейшая история отечественного кино», созданной журналом «Сеанс» на рубеже девяностых и нулевых. В основу этого издания был положен структурный принцип «кино и контекст». Он же сохранен и в новой инкарнации — проекте «Чапаев». 20 лет назад такая структура казалась новаторством, сегодня — это насущная необходимость, так как культурные и исторические контексты ушедшей эпохи сегодня с трудом считываются зрителем.
«Чапаев» — не только о кино, но о Советском Союзе, дореволюционной и современной России. Это образовательный, энциклопедический, научно-исследовательский проект. До сих пор в истории нашего кино огромное количество белых пятен и неизученных тем. Эйзенштейн, Вертов, Довженко, Ромм, Барнет и Тарковский исследованы и описаны в многочисленных статьях и монографиях, киноавангард 1920-х и «оттепель» изучены со всех сторон, но огромная часть материка под названием Отечественное кино пока terra incognita. Поэтому для нас так важен спецпроект «Свидетели, участники и потомки», для которого мы записываем живых участников кинопроцесса, а также детей и внуков советских кинематографистов. По той же причине для нас так важна помощь главных партнеров: Госфильмофонда России, РГАКФД (Красногорский архив), РГАЛИ, ВГИК (Кабинет отечественного кино), Музея кино, музея «Мосфильма» и музея «Ленфильма».
Охватить весь этот материк сложно даже специалистам. Мы пытаемся идти разными тропами, привлекать к процессу людей из разных областей, найти баланс между доступностью и основательностью. Среди авторов «Чапаева» не только опытные и профессиональные киноведы, но и молодые люди, со своей оптикой и со своим восприятием. Но все новое покоится на достижениях прошлого. Поэтому так важно для нас было собрать в энциклопедической части проекта статьи и материалы, написанные лучшими авторами прошлых поколений: Майи Туровской, Инны Соловьевой, Веры Шитовой, Неи Зоркой, Юрия Ханютина, Наума Клеймана и многих других. Познакомить читателя с уникальными документами и материалами из личных архивов.
Искренняя признательность Министерству культуры и Фонду кино за возможность запустить проект. Особая благодарность друзьям, поддержавшим «Чапаева»: Константину Эрнсту, Сергею Сельянову, Александру Голутве, Сергею Серезлееву, Виктории Шамликашвили, Федору Бондарчуку, Николаю Бородачеву, Татьяне Горяевой, Наталье Калантаровой, Ларисе Солоницыной, Владимиру Малышеву, Карену Шахназарову, Эдуарду Пичугину, Алевтине Чинаровой, Елене Лапиной, Ольге Любимовой, Анне Михалковой, Ольге Поликарповой и фонду «Ступени».
Спасибо Игорю Гуровичу за идею логотипа, Артему Васильеву и Мите Борисову за дружескую поддержку, Евгению Марголиту, Олегу Ковалову, Анатолию Загулину, Наталье Чертовой, Петру Багрову, Георгию Бородину за неоценимые консультации и экспертизу.
Братья-близнецы Владимир и Александр Карташовы родились в городе Иваново в 1957 году. Учились и работали вместе. Родители Карташовых были биологами, после работы по распределению в Ивановском мединституте, семья переехала в Тулу, на родину отца. Здесь Владимир пошел в школу, а после выпуска поступил на факультет химии и биологии Тульского педагогического университета, который окончил в 1979 году.
После института Карташов с братом работали учителями в деревне Симоново, затем Владимир вернулся в Тулу и вскоре устроился в художественный музей.
Во время учебы в Туле Карташов познакомился с Сергеем Сельяновым, который учился в городском Политехническом институте и снимал любительское кино. По воспоминаниям продюсера, братья Карташовы уже тогда вызывали уважение в творческих кругах города серьезностью своего отношения к искусству и масштабом задач, которые ставили перед собой.
Карташов с детства увлекался живописью, в 1987 году в Туле прошла его первая персональная выставка. Также он в родном городе возглавил группу художников «Август», куда также вошли его брат, Сергей Петнюнас и Александр Майоров.
В 1988 году Карташов переехал в Ленинград по приглашению Сельянова и устроился в городе в Театр юного зрителя, где работал монтировщиком сцены и художником-оформителем. Он присоединился к группе художников-нонконформистов «Остров», в которую также входили Андрей Куташев, Александр Иванов, Сергей Бабичев. В начале 1990-х у Карташова были персональные и коллективные выставки в Москве и Петербурге. К тому времени он женился и стал приемным отцом ребенка своей супруги, вскоре в браке родилось еще двое сыновей. Вплоть до середины 1990-х семье удавалось жить с продажи картин в частные коллекции.
Карташов стал работать на «Ленфильме» в 1991 году, когда его знакомый по Туле, режиссер Николай Макаров, пригласил художника на съемки фильма «Фрагменты жизни Серафима» о жизни святого Серафима Саровского. Художник согласился неохотно, предпочитая заниматься живописью, но все же сделал для картины несколько эскизов. В конце концов, Карташов ушел с проекта, и съемки «Серафима» вскоре прекратились. Однако работы художника увидел Сельянов, который и рекомендовал его Алексею Балабанову. Перед этим Карташов делал эскизы для картины самого Сельянова, которая вышла под названием «Время печали еще не пришло» через несколько лет. Первоначально съемки приостановили, и работу заканчивал другой художник.
Балабанов хотел предложить Карташову работу над экранизацией «Пана» Кнута Гамсуна, но запустить фильм в производство не удалось. Вскоре после этого возник замысел «Замка». Образы, по воспоминаниям жены Карташова, временами приходили к художнику во сне, он делился ими с Балабановым, вместе они ездили выбирать натуру. Фильм вышел в 1994 году, причем критика характеризовала его как провал, утверждая, что режиссер занялся «не своим делом». Семья Карташовых из-за материальных трудностей пыталась переехать в Тулу, но в этот момент стало известно, что художник получил за «Замок» премию «Ника». Карташов остался в Петербурге и вскоре продолжил работать с Балабановым.
«В кинематограф он вошел как уже состоявшийся художник: для него это был дебют, но никто это дебютом не называл, потому что сразу было видно сильное высказывание», – вспоминает Сельянов о первом фильме Карташова.
Фильм «Брат», вышедший в 1997 году, снимался с небольшим бюджетом. Значительную роль в стилистике фильма сыграл облик, улицы, дворы и квартиры Петербурга, и роль Карташова как ответственного за натуру оказалась очень большой. «Живопись и его [Карташова] взгляд на натуру соединялись. И вырастал этот воздух картины, которого часто не бывает.На «Брате» они так же натуру искали. И Леша [Балабанов] не хотел никого другого… Он мог картиной жить, и долго ее обсуждать», – говорит Надежда Васильева.
Однако для художника и режиссера фильм стал последней совместной работой: жена Карташова вспоминала о сложности характера обоих и ссорах, которые тянулись еще со съемок «Замка». Планировавшаяся работа Карташова в картине «Про уродов и людей» не состоялась.
К этому времени художник познакомился с режиссером Александром Рогожкиным, который первоначально пригласил его работать в фильме «Особенности национальной охоты» — оператором ленты был друг Карташова, Андрей Жегалов. Участвовать в съемках этого фильма Карташов не смог, но пришел работать на следующий проект Рогожкина, драму «Блокпост» о войне на Северном Кавказе. Разлад между Рогожкиным и Карташовым произошел во время съемок «Особенностей национальной рыбалки». «Не умевший подчиняться» художник ушел с фильма в процессе съемок. Однако, вместе с режиссером в том же 1998 году он закончил работу над лентой «Болдинская осень» по рассказу Виктора Ерофеева.
Следующей работой Карташова стал фильм «Сестры» Сергея Бодрова, с которым они были знакомы со съемок «Брата». Бодров без раздумий пригласил художника участвовать в своем дебютном фильме. После этого Карташов работал художником-постановщиком в дебюте Михаила Брашинского «Гололед» и над криминальной драмой «Кармен» Александра Хвана. В этот фильм, снятый в Крыму, в любимых местах Карташова, он также пригласил декоратором своего тульского товарища по «Августу» Сергея Петнюнаса.
В конце 1990-х годов художник задумывается о том, чтобы окончить режиссерские курсы, а в 2001-м работает над сценарием собственного фильма. По воспоминаниям жены, в его основу легли впечатления Карташова от работы в школе-интернате, главной темой была драма взросления, всегда занимавшая художника. В этот момент Бодров пригласил художника на съемки своего нового фильма.
20 сентября 2002 года во время съемок фильма «Связной» Карташов погиб при сходе ледника в Кармадонском ущелье. Там же погиб его друг Петнюнас, Бодров-младший и еще несколько десятков человек — членов съемочной группы и местных жителей. Официально Карташов в числе прочих числится пропавшим без вести. Посмертно он был номинирован на премию «Золотой орел» за работу над фильмом «Кармен».
У Карташова остались жена и трое детей, один из которых, Андрей Карташов, стал кинокритиком. Его брат Александр — поэт и главный художник музея-усадьбы Льва Толстого «Ясная поляна».
Андрей Гореликов