Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Майя Туровская о Татьяне Самойловой
Смысл лица

Самойлова Татьяна Евгеньевна родилась 4 мая 1934 года. Ее судьба — одна из самых «звездных», самых блестящих и одна из самых несостоявшихся в советском кино. В длинном мартирологе недореализованных актрис ее имя может быть поставлено на одно из первых мест. И все же, если что и сохранит свою неувядаемость в его истории, то это будет лицо Тани Самойловой. Оно воплотило в себе не только новый для своего времени тип красоты, отразившийся на мировом экране во множестве копий, но и эпоху, судьбу, народ, как ни высокопарно это может показаться.

Хотя Евгений Самойлов был одним из самых популярных «красавцев» советского экрана, ни к судьбе, ни даже к внешности его дочери это отношения не имело. Ничего похожего на «дочь знаменитого отца». Ее появление на экране было на редкость суверенно и как бы ниоткуда.

Татьяна Самойлова с отцом Евгением Самойловым

Самойлова училась много и в хороших школах — сначала в балетной, потом в знаменитом театральном Щукинском училище, потом в ГИТИСе. К ее экранной судьбе это тоже прямого отношения не имело, если не считать ее первого брака с В. Лановым, который прославился раньше. Самое первое появление на экране в фильме В. Каплуновского «Мексиканец» (1955) по Джеку Лондону было достаточно «проходным». Смысл ее лица мог бы остаться непонятым, если бы кто-то из группы М. Калатозова не заметил ее в училище, и Калатозов и его оператор С. Урусевский не взяли бы ее на главную роль в картине по пьесе В. Розова «Вечно живые».

Пьеса, не принадлежащая к числу лучших у автора, вошла, однако, в историю «оттепели» дважды: ею открылся театр «Современник», а в кино она стала фильмом «Летят журавли» (1957). «Современник» принес на сцену новую меру достоверности, новый тип актера, новых послевоенных людей и их отношения. Вероника вообще не была главной в спектакле. Он был о семье Бороздиных, так сказать, о буднях войны. Фильм был снят на тот же сюжет, но как будто по другой пьесе. Он был о Войне, о Народе, о Судьбе. Тогда война была еще недавним прошлым, и объяснять, почему она Отечественная, было еще не нужно; это все помнили. Темперамент режиссера и камера оператора — необычайно подвижная, все укрупняющая, мощная — заставили забыть о дотошном правдоподобии, о буднях, о быте, хотя он не был обойден в фильме, и охватили масштаб народной беды со всех сторон: расставания и эвакуацию (слово, которое никто уже не помнит), войну и смерть, грех и стойкость — все, что было больше повседневности, и в центре поставили девочку Веронику.

Урусевский не просто «открыл» Татьяну Самойлову — он снял ее рельефно, крупно, с размахом и с той значительностью, которая редко достигается на экране. Он рассмотрел ее лицо пристально, во всех ракурсах, оттенках выражений и индивидуальном сочетании черт, как можно рассматривать пейзаж. Он увидел в ее асимметричном лице целый мир человеческого упорства, гнева, скрытой силы и извлек из лица Самойловой целую кинематографическую поэму.

В 1958 году фильм был послан на Каннский фестиваль, и Татьяна Самойлова стала для всего мира олицетворением русской девушки. Не Вероника с ее любовью, падениями и упрямой верностью, а именно Татьяна Самойлова с ее мрачноватыми, косо посаженными глазами, с неулыбчивой серьезностью и детским простодушием лица. После фильма стало ясно, что прежний «идеальный» тип героини — с правильно-красивыми чертами или банально-хорошенькой мордашкой устарел. Стало ясно, что «бесконфликтные» лица уже не кажутся интересными, и в человеческом лице кинематографу важнее всего его неповторимость (тем не менее, многократно повторенная экраном).
Фильм «Летят журавли» был прорывом кино «оттепели», и Самойлова стяжала все возможные призы, включая приз зрителей. И это в то время, когда кино было для всего послевоенного мира «важнейшим из искусств», а фестивали занимали первые полосы средств массовой информации, становясь всемирными событиями.

Казалось бы, счастливый поворот обещал стремительную карьеру, увы. Прорыв «железного занавеса», осуществившийся при самом начале «оттепели», когда страна, онемевшая в сталинских репрессиях, только-только начала оттаивать, был столь стремительным и мощным, что не только советская власть, но и сама актриса еще не умели с ним справиться. Идея снять Самойлову в роли Анны Карениной в Голливуде была отклонена начальством на корню. Дома тоже не знали, как распорядиться слишком крупным бриллиантом. В следующем фильме Калатозова — Урусевского «Неотправленное письмо» (1959), сделанном по сценарию второго мужа Самойловой, В. Осипова, она получила роль молодого геолога, погибающего вместе с другими в тайге в поисках алмазного месторождения. Тайга заслонила человеческую историю, и фильм, талантливо сыгранный и снятый, успеха не имел, хотя до сих пор остается одним из забытых шедевров советского кино. Татьяне Самойловой разрешили сняться в Венгрии, в «шпионской» ленте «Альба Регия», которая принесла ей успех, и в двух совместных постановках: «Леон Гаррос ищет друга» (сов.-франц., реж. М. Палиеро, 1960) и у Джузеппе де Сантиса в советско-итальянском фильме «Они шли на Восток» (1964). В лучшем случае актрису использовали как знакомое на западе лицо. Мировая слава Самойловой не принесла ей счастья: она не принадлежит к числу «легких» актрис, которых можно научить чему-нибудь и как-нибудь, а «своего» режиссера (что всегда было очень важно в советском кино) для нее, к сожалению, не нашлось. Театральной актрисой (хотя и работала в разных театрах), она тоже не стала.

Еще раз «повезло» Татьяне Самойловой, когда А. Зархи, после нескольких лет актерского «простоя», в 1967 году предложил ей ту самую Анну Каренину, в роли которой когда-то ее хотел видеть Запад. Это была достойная работа, которая вернула ей зрительское признание, и, казалось бы, ее, наконец, «открыли» для русской классики. Можно составить длинный список героинь, которых она могла бы сыграть, начиная с «инфернальниц» Ф. Достоевского. Но больше настоящих ролей ей играть не довелось, а для эпизодов ее индивидуальность всегда была слишком значительна и лишена легкости перевоплощения.

Каннский фестиваль все же вспомнил свою любимицу, и через много лет, в 1990 году, ее пригласили и вручили приз «Живой легенде Канна».

Как бы мало ни была реализована Самойлова, как бы редко она ни играла, что-что, а легенду отнять у нее нельзя. Известная ли расточительность советского кино по отношению к талантам, железный ли занавес, болезни ли (а болела она много и тяжело), недостаток ли честолюбия и страсти к экрану, укоротили одну из самых обещающих актерских судеб. Но лицо Татьяны Самойловой все равно останется не только одной из эмблем послевоенного кинематографа, но и лицом времени. В этом преимущество кино перед театром. <...>

Туровская М. Татьяна Самойлова. — Кино России. Актерская энциклопедия. Выпуск 1. — М.: Материк. 2002.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera