Беседа состоялась в 2005 году
Дмитрий Савельев: Советский кинематограф был, как известно, режиссерским. Нынешний, российский, уже играет и будет дальше играть по продюсерским правилам или все же с оглядкой и поправками на прежний национальный опыт?
Илья Хржановский: По мне, все зависит от конкретного режиссера и конкретного продюсера. Что я понял в Европе? Там продюсер — тот, кто нашел интересного режиссера и поставил на него. Для европейского проюсера самое главное — такого режиссера найти. Вопрос о кредите доверия и прочем — это уже производное от их встречи. Вот такая схема, и она отлично работает. А не манипулятивная система, когда все собрано, сформировано — и потом туда внедряют режиссера на кабальных условиях. Нет, такое тоже может быть в чисто коммерческом проекте, где идея принадлежит продюсеру. Но невозможно всех режиссеров подряд ставить в позу прачки.
Дмитрий Савельев: А кто будет решать — кого можно в эту позу ставить, а кого нельзя?
Илья Хржановский: Ну, вот есть жанры, про которые я точно знаю, что не смогу их сделать хорошо. И звать меня это снимать смысла нет. Это не значит, что я не хочу снимать коммерческое кино. Я очень хочу. «Огни большого города» — это ведь стопроцентно коммерческое кино.
Александр Велединский: И «Крестный отец».
Илья Хржановский: И «Полет над гнездом кукушки», и «Рассекая волны». Но все это были проекты изначально рискованные. Продюсеру надо понимать, кого он зовет в проект и насколько сам выиграет, предоставив кому-то побольше свободы. Все мы знаем драматическую историю с Кириллом Серебренниковым и фильмом «Рагин». Абсолютно позорная история для продюсеров этого фильма. <...> Замечательному театральному режиссеру с очевидным кинематографическим чутьем просто «отбили почки» на этом проекте. Ведь очевидно, что если ты приглашаешь такого режиссера, как Серебренников, то подразумеваешь автора. <...>
Я только хочу добавить, что ситуация поменялась, и это очень важно. Как ни странно, но мы трое [в беседе принимают участие Александр Котт и Александр Велединский] — при том, что индустрии не было — несколько лет назад находились в гораздо более выгодном положении. Ставка на режиссера тогда была больше. Я четыре года делал-делал и все же доделал свой фильм...
Дмитрий Савельев: А назвал бы его «5», еще дольше делал бы.
Илья Хржановский: Это Сорокину спасибо. Хорошо, что не «15». <...>
Илья Хржановский: Вот. Нынешним дебютантам такого и не представить. Они сразу попали в ситуацию «разводки». Вот я кидаю тебе монетку, она упала, ты за ней нагибаешься — а дальше с тобой делают то самое. Сначала один компромисс, потом другой, они накапливаются, накапливаются. «Знаешь, все будет, как договаривались, только пусть вот эти два актера играют, ладно? Все будет, как ты хочешь, только у тебя дней будет чуть-чуть поменьше, хорошо? Все будет о’кей, только снимать будем не там, а вот тут. Откажемся от этого и от этого, вырежем вот это, вот это и вот это...» Когда ты слышишь: «Старик, сними мне вот это, а потом я дам тебе снять то, что ты хочешь», — это конец. Это опетушение. Может быть, слишком резко, но правда. Не надо думать про себя, что один раз — не пидарас. Нет, пидарас. Один раз — уже пидарас. Не будем заблуждаться. <...>
У режиссера, который приходит в кино сейчас, должна быть возможность снять первую картину так, как он хочет. Чтоб у человека был выбор! Это вопрос государственной политики. Должен быть какой-то фонд, я не знаю, какая-то должна быть структура, позволяющая человеку сделать короткометражную работу так, как он хочет. Чтоб стало понятно, какой у человека кинематографический язык. А что касается тренинга — я за другой тренинг. Была в советское время классическая система, когда режиссер, заканчивая ВГИК или курсы, шел работать ассистентом или вторым режиссером к мастеру и там-то узнавал все про производство.
Дмитрий Савельев: При этом ты сам, заметь, в ассистенты и вторые не слишком стремился — сразу постановку получил.
Илья Хржановскй. Все же я до полного метра сделал короткометражку. Плохую, но так или иначе. И минимальный производственный опыт у меня был — я на телевидении поработал немного как продюсер. <...>
У меня принцип — общаться со всеми людьми, которые мне приятны и интересны. С людьми, которые мне ни то ни другое, я общаться не готов. Если переходить к конкретному разговору, то я назову два пункта, принципиальных для меня в любом контракте: кастинг и окончательный монтаж остаются за мной.
Дмитрий Савельев: Как думаешь, много продюсеров готовы работать на таких условиях?
Илья Хржановский: Думаю, мало. С теми, кто готов, можно встречаться и предметно разговаривать. Сейчас я работаю с продюсером Артемом Васильевым, и меня он устраивает. Потому что это человек с огромным производственным опытом — он много лет занимался рекламой и снимал ее по всему миру. Кроме того, он никогда не имел халявных денег. Он выстраивал эффективные бизнес-структуры и вообще понимает в бизнесе. Наконец, он человек со вкусом и образованием — закончил исторический факультет МГУ, писал диплом о русской антрепризе начала прошлого века, у него есть серьезные художественные интересы и большие амбиции в кино.
Дмитрий Савельев: Про кастинг и монтаж я понял. А сроки, бюджет?
Илья Хржановский: Это все обсуждается. Будь моя воля, я бы снимал очень быстро, но многое зависит от качества съемочной группы... Вообще, все обсуждается. Вот, к примеру, Филипп Бабер, дистрибьютор фильма «4» и сопродюсер двух моих будущих проектов. Он за всю жизнь сделал всего десяток фильмов, но это — «Европа», «Королевство», «Рассекая волны», «Песни со второго этажа», «Собачья жара», «Битва на небесах». «Я понимаю, — говорит он, — что право на монтаж должно оставаться у тебя». Но он хочет быть в диалоге. И я готов к диалогу с ним. Не потому, что он работал с такими великими, а потому, что я понимаю степень его вменяемости — она реально высока. И не только у него. Я показывал «4» в незаконченном виде Борису Юхананову и слушал его советы, показывал другим людям, которых никто не знает, но про которых я сам точно знаю, что у них есть чутье. Я уважаю чужое мнение, если оно компетентное. Оно мне даже необходимо. И по поводу монтажа, и по поводу кастинга. Если режиссер убедителен, а продюсер вменяем, они всегда договорятся. Очень важно, чтобы продюсер был неравнодушным человеком, чтобы он тратился на твою картину. Если он твой союзник и на тебя тратится, то с ним находишься в очень близких, союзнических отношениях. <...>
Еще важно, чтобы продюсер понимал: он может делать несколько фильмов одновременно, а режиссер — нет. Когда каждый из нас снимает, на этот конкретный фильм и только на него уходит наша очень реальная физическая жизнь. И когда ты, продюсер, берешься за проект, говоришь «да» — ты должен это понимать. Если ты обещаешь режиссеру, что съемки начнутся через полгода или через год, ты берешь ответственность за его время. А оно у режиссеров, как и у всех живых людей очень ограничено.
Дело №. Режиссерская версия. Дмитрий Савельев беседует с Ильей Хржановским, Александром Велединским и Александром Коттом // Сеанс. №25/26