Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Алеша
Иосиф Хейфиц об актере

Алеша — так его звали по роли в «Большой семье», Алеша Журбин. И так зовут его в жизни — Алеша Баталов. Теперь он уже взрослый человек с пробивающейся сединой, но для меня так и остался Алешей.

К «Большой семье» наша киногруппа готовилась долго. Мы встречались со старыми корабелами; оглушенные грохотом пневматических молотков, ходили по стапелям, продуваемые гриппозным ветром ленинградской осени.

Большая, состоящая из трех поколений семья Журбиных на наших глазах обретала реальные черты. Вот старейшина — дед Матвей. Никто лучше не сыграет его, чем Сергей Лукьянов. Его уже мучают гримеры, пытаясь прибавить ему целых двадцать лет.

Вера Кузнецова, знакомая мне еще по Театру Пролеткульта, — мать; Борис Андреев — Илья Журбин. Нету только самого младшего в семье — Алеши. Я вижу его совсем другим, нежели набившие оскомину вихрастые комсомольцы с безбрежным энтузиазмом и ручейком-умом — постоянные персонажи пьес и фильмов.

Вспоминаю свои комсомольские годы — были там и вихрастые, а были и умные, интеллигентные парни без баянов и кепок набекрень.

Но такой Алеша уже который месяц не находит для себя исполнителя, хотя ассистенты сбились с ног, а стол мой завален фотографиями молодых артистов, улыбающихся студентов театральных школ. Но все они в нашу журбинскую семью не «лезут», отторгаются, как чужеродная ткань.

Мы в отчаянии; обещана награда в виде бутылки лучшего шампанского тому, кто найдет нам Алешу.

И вот на стол ложится новая фотография. Ее принес редактор сценарного отдела Николай Коварский.

— Посмотрите, а вдруг это именно то, что вам требуется.

«То» выглядит на фотографии странно. Тщательно стриженный и причесанный, с вьющимися волосами «мелким барашком» молодой человек. Большие серые глаза смотрят прямо. По первому впечатлению — не то. Но в нашем положении надо рискнуть. Вызываем. Заходит в группу знакомый ассистент, надеющийся, видимо, получить в конце концов обещанную награду. Мне рассказывают: пришел, удивленно спросил оператора: «Что это в гримерной за парень сидит — носатый, худой, вида никакого, неужели на вашу пробу приехал?»

На следующий день — кинопроба. Оператор рассказывает, и я подтверждаю: парень этот удивительный, совсем на актера не похож, ни минуты на месте не сидит, то прибор помогает передвинуть, то интересуется, как заряжают камеру, то бросается плотнику помогать. Плотник говорит — дельные советы этот парень дает. Оказывается, он на военной службе в Театре Советской Армии был рабочим сцены. Ночью в казарме, а днем помогал декорации устанавливать. Смотрю, руки у него действительно не нежные, опытные руки, глаза внимательные, в перерыве сидит не в кресле, как другие, а на полу или на ящике с гвоздями.

Так появился у нас Алеша Журбин, а когда стал сниматься в первых эпизодах, то стало всем ясно — бутылку шампанского надо немедленно отнести Николаю Коварскому.

Но я меняю игривый тон этих воспоминаний. В лице Алексея Баталова я нашел умного, интеллигентного, способного актера с настоящей мхатовской школой.

Критики писали, что Алеша Журбин в исполнении Алеши Баталова открывает совершенно новый характер молодого рабочего, современного, опрокидывающего начисто штамп, установившийся на сцене и в кино, ограниченного энтузиаста, «бодрячка» и танцора.

Но молодой актер не только быстро разобрался в технике съемки, суя свой нос и в камеру, в звуковой пульт и во все, что его интересовало вокруг. Он удивительно быстро усвоил технику актерской игры в кино, ее специфику, рожденную зоркостью объектива и чуткостью микрофона.

Мне сразу понравилось в нем то, что он, будучи верным выучеником мхатовской школы, относится к ней без школярства, гибко и удивительно тонко понимает ее применение к актерскому искусству кинематографа. Он и стал вскоре кинематографическим актером с головы до пят. Его отличные, талантливые работы в картине М. Калатозова «Летят журавли», в «Беге» Алова и Наумова, в «Девяти днях одного года» М. Ромма подтверждают это.

Какими своими качествами и средствами он достиг успеха? Я думаю, он достиг его потому, что, несмотря на свою театральную школу, а может быть, именно благодаря ей, понял не только высокую ценность слова, но и не менее дорогую цену молчания как действия. Что слова? Их зачастую щедро бросают с экрана в зал ловко, правдоподобно, легко, будто шелуху от семечек. Глубину переживания очень трудно передать без слов, но это, несомненно, великая особенность кинематографа, открывшего миру крупный план. Этим искусством в совершенстве владеет Алеша Баталов. Он понял и границы перевоплощения, достигаемого особыми, не похожими на сценические, средствами.

Алеша снялся в шести моих фильмах («Большая семья», «Дело Румянцева», «Дорогой мой человек», «Дама с собачкой», «День счастья», «В городе С.»). И все эти роли я вспоминаю с радостью. Работа сблизила нас, он научился понимать меня с полуслова, я изучил досконально все его сильные и слабые стороны, его особое умение молчать, реализовав на опыте мудрость пословицы: молчание — золото. Природа его особого обаяния чисто кинематографическая, она в его глазах, в которых отражается внутренняя жизнь персонажа, невысказанная, а потому особенно глубокая. На этом мы построили роль Гурова в «Даме с собачкой».

Взлет Алеши был поистине стремительным, «Летят журавли» принесли ему мировую славу, многие годы он был для нашего зрителя (да и теперь является) одним из любимых киноактеров.

Но и теперь, насколько я знаю, нет в нем ничего «актерского», капризного, нет ничего от «кумира», которому все дозволено. Его руки по-прежнему одинаково умело держат и шариковую ручку, и ключ «на шестнадцать», и рубанок, и пилу. Его верная любовь — машина. И не потому только что на ней можно с комфортом ездить, а не давиться в троллейбусе. А еще и потому, что в ней можно копаться, подчинять себе ее нутро, обращаться с ней на «ты». Руки у него и теперь часто темные от автола...

Выражения зрительской любви он принимает неохотно, стесняясь и даже робея. Он был и остался человеком скромным.

Как-то, ища уединения и прячась от любопытных взглядов, мы избрали в обеденный перерыв самый отдаленный и скрытый от публики столик в ресторанчике. Поговорили о предстоящей съемке, о том, чего достичь в ней и чего избегнуть, как вдруг, откуда ни возьмись, появилась у нашего столика, очевидно, супружеская пара. Военный моряк, кажется капитан второго ранга, чуть седеющий, и его супруга, немолодая симпатичная женщина. В руках у моряка был букет цветов, и он как-то неумело, неуклюже протянул его Баталову. При этом супруги хором, стесняясь и стоя немного навытяжку, одновременно, как по команде, произнесли: «Товарищ Баталов — примите от имени зрителей Азово-Черноморского края!» Я посмотрел на Алешу, сильно покрасневшего и не знавшего, куда деть букет. Он что-то пролепетал в ответ и, заметив, как пишут в стенограммах, «оживление в зале», готов был, кажется, залезть под стол. Наше «инкогнито» было раскрыто, и Алеша, быстро расплатившись с официантом, стал тащить меня к выходу. И это отнюдь не было кокетством — таков он по своей натуре.

Одна из наших бед — расточительность. Я не о материальной стороне говорю, а о духовной расточительности. Через актера кинематограф разговаривает с миллионами. Сила слова, сила молчания может запасть в душу, а может пройти как бы сквозь нас, как через грубое сито, и не оставить следа.

Есть актеры, которым верят, а есть такие, которыми любуются, потому что они неописуемые красавцы и даже лгут с экрана красиво.

Актер, способный говорить с экрана правду, большая редкость и огромная ценность. Мы расточительны и не умеем хранить эту ценность, часто не умеем отличать чистое золото от подделки!

Хейфиц И. Алеша. // Советская культура 1988. 19 ноября

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera