...Константин Михайлович Симонов работал в «Межрабпомфильме» то ли слесарем, то ли осветителем. Тогда мы с ним еще не были знакомы. Впервые познакомились случайно в Ялте, я 1940 году. Этот случай был счастливым. Я и не подозревал тогда, что вся моя дальнейшая жизнь пройдет под знаком совместной работы и дружбы с Симоновым. ‹…›
Мне довелось поставить много вещей писателя Константина Симонова: «Парень из нашего города», «Жди меня», «Дни и ночи», «Живые и мертвые», «Солдатами не рождаются», «Четвертый»... И я считаю, что мне просто редкостно повезло. Это счастливое стечение обстоятельств для кинорежиссера — встретить автора, которого не только до конца понимаешь, не только во всем согласен с ним — с его размышлениями, его стилистикой, его пониманием современности, — но и не можешь не работать именно вместе с ним, ибо эта работа становится для тебя внутренней необходимостью.
Что меня так привлекает в произведениях Константина Симонова?
Безусловное и всеобъемлющее знание материала. Всегда чрезвычайно интересный положительный герой. Размышления о сегодняшнем дне, всегда присутствующие во всем, что пишет Симонов. Внутренняя поэзия, которая заложена в любом из его созданий. Наконец, совершенная драматургия его вещей — любая из них, я всегда был в этом убежден, может стать интересным экранным произведением.
Поэтичны его проза, его драматургия.
И — драматургична его поэзия. Не случайно ведь на тему одного из любимейших народом стихотворений Симонова — «Жди меня» — поставлен целый фильм.
...После трех картин, которые мы с Симоновым сделали во время войны, в нашей совместной работе наступил перерыв. Для меня — грустный, потому что творческое общение с этим писателем — огромная радость. Но перерыв наступил, и длился он лет десять-двенадцать.
Но не прерывалась наша дружба.
Симонов тогда приступал к работе над своей трилогией «Живые и мертвые» — роману, которому суждено было стать одним из самых ярких художественных свидетельств подвига нашего народа в Великой Отечественной войне. В его основу легли дневниковые, хроникальные записи Симонова — фронтового журналиста.
Меня всегда поражало в этом произведении удивительное знание самого глубинного материала войны, знание не только очевидца, но и участника. И прежде всего — знание людей, которые воевали и победили. За каждым образом этого грандиозного романа вставали реальные люди — это мог быть один человек или сразу несколько, давших свои черты герою романа, — но всегда точно понятые, раскрытые и дорогие писателю. Многих из этих людей я знал... ‹…›
Между первыми картинами, которые мы делали вместе с Симоновым, — «Жди меня», «Парень из нашего города», «Дни и ночи» — и фильмом «Живые и мертвые» была, мне думается, огромная дистанция. Прошло много лет, и война отошла уже в прошлое, изменились, углубились, пополнились новым знанием и наша точка зрения на целый ряд явлений войны. Тогда и в произведения Симонова пошел новый, обобщенный опыт войны. Естественно, что картина «Живые и мертвые» и глубже и значительнее, настолько, насколько глубже и значительнее стали сами симоновские произведения послевоенных лет. Успех фильма «Живые и мертвые» — это прежде всего, конечно, успех симоновского романа. ‹…›
Ведущей мыслью и романа и фильма «Живые и мертвые» стала та очевидная сегодня истина, что корни нашей победы начинались еще в июле 1941 года. Этой мыслью сильны лучшие, самые волнующие страницы книги — вспомним хотя бы эпизод с артиллеристами, которые тащили свое боевое орудие за тысячу километров от Бреста. Эта мысль наполняет произведение о самых трагических, самых трудных для нашей страны днях войны — глубоким оптимизмом. Армия отступала. Но каждый ее боец уже с первых дней войны, насмерть сражаясь за каждый клочок родной земли, главный свой бой, свой личный бой, выиграл. И, как пишет в своем романе Симонов, само же немецкое командование оказалось вынужденным считать 1941 год годом несбыточных надежд и решающих поражений.
Я всегда буду благодарен судьбе за то, что она свела меня с большим писателем и прекрасным человеком в единой совместной, обоим нам бесконечно дорогой и для обоих бесконечно важной работе. Мы всегда считали ее нашей общей работой — и может быть, трудно найти в нашем кино пример, когда бы общий этот труд на всех его этапах был столь тесным, искренним, истинным содружеством. Симонов принимал участие в создании сценариев, он интересовался выбором актеров, натуры, он часы проводил на съемочной площадке...
Мы часто спорили. Часто на ходу вносились поправки — я не знаю другого автора, более требовательного к себе...
Столпер А. Правда солдатского подвига // Искусство кино. 1975. № 11.