О роли Олега Борисова
Степан Егорович в фильме «Вторая попытка Виктора Крохина» вернулся с фронта. Ужас воины остался позади, но с залпами победы не пришло к этому человеку освобождение: не уходят из памяти страшные картины, гибель товарищей. Часы, дни, годы нужны, чтобы очнуться от мучительного кошмара. Борисов точен и проницателен в воссоздании этого состояния отрешенности. В комнате, на коммунальной кухне, в застолье у соседей инвалид Степан Егорович трагически одинок и отъединен. Прошлое поработило его, лишило права на встраивание в норму, в обыденность. Пьет он водку, вновь уходя из сегодняшнего в прошедшее, и только раз приоткроет душу соседскому мальчишке, расскажет про те атаки, после которых мало кто оставался жив. Нет, глаза его не потеряли зрячести, душа — доброты.
Борисов из эпизода в эпизод развертывает перед зрителем историю болезни и выздоровления своего героя. Из своего угла постепенно начинает он осознавать не только трагедию солдат, но и трагедию тех, кто был в тылу, кто и сегодня, в послевоенные годы, обречен на бедность, беспросветный труд, кто должен воспитывать детей, нести свой крест.
Долго, очень долго будет скрывать свою любовь, допустит свадьбу любимой женщины, будет смотреть на происходящее, боясь нарушить и без того сомнительный чужой покой, отяготить еще и своими бедами. И все же однажды сорвется судорожно произносить слова любви, судорожно обнимать любимую женщину, узнав в эти мгновения, сколь долго ждала она этих признаний, этих объятий. Но сколь ни сильна страсть, разум победит: просьба о прощении обращена к мальчику, подростку, случайно оказавшемуся свидетелем про исшедшего. Личность, выкованная долгом, — вот что объясняет индивидуальный характер и судьбу Степана Егоровича и судьбу народа.
ШИЛОВА И. Долг. Экран-90. М., 1990
О роли Николая Рыбникова
«Вторая попытка Виктора Крохина», заклейменная в 1977 голу универсальным термином «чернуха», на десять лет «легла на полку». В коллекции того, что не нужно нашему зрителю«, целое десятилетие оставался и этот «неизвестный Рыбников». И потому таким неожиданным показался зрителям его Кондратий Петрович в фильме «Выйти замуж за капитана» — еще один герой потерянного времени, только не униженный им, а получивший от него ложную значительность. Это с него начинается история о том, как капитан Блинов пришел в незнакомый дом и встретил свою судьбу.
А мог бы и не встретить, поскольку открывший дверь Кондратий заявил, что его соседки Елены дома нет. И вообще нет, потому что «таких не должно быть на земле».
Таких — это бестолковых и неуверенных «разведенок» в брючках без твердого заработка. А кому же судить о том, что должно быть и чего решительно быть не должно, как не Кондратию! Он-то прожил «как надо» и был за то награжден властью вершить чужие судьбы, правом судить обо всем с невысокой своей колокольни и выносить приговоры, обжалованию не подлежащие. Память об этой сладкой власти и безнаказанности придает ему уверенности и в период пребывания на заслуженной пенсии.
«Не соответствует» Елена — значит, затуркать, сжить со свету, загнать в угол. Правда, трусоват оказался наш Кондратий, и едва шикнул на него капитан Блинов, смылся с поля боя. Но только Блинов за дверь — квартирный деспот снова готов к боевым действиям.
Смешно, но и страшновато: агрессивная и самодовольная посредственность деятельна, действенна, опасна. Эту опасность Рыбников ощущает вполне. Вообще короткая его роль построена на таком подробном знании особой породы «начальников», недоброкачественным временем введенной, что, кажется, знание это не оставляет места даже для малейшего сочувствия. И все же есть и в этой работе Рыбникова едва слышное, но внятное «жалею». Ведь как бы Кондратий ни хорохорился, все у него в прошлом.
БАСИНА Н. Многоточие //Советский экран. 1988. №17