<...> кинематограф Савченко, по сути, начинался со сцен работы-праздника в «Гармони» (1934). Кадры уборки урожая задали песенный ритм всей картине. В ней, и в фильмах других режиссеров рождался один из ведущих, сквозных образов кино 30-х годов: труд как праздник коллективизма. <...>
Близость поэтики Савченко к довженковской очевидна. <...> Не приемы довженковские восхитили Савченко сами по себе, но способность передать посредством их дух украинской природы и — шире — народной культуры. Савченко сразу увидел ту содержательную связь, которой оба мастера были подчинены.
Мне кажется, что и в своеобразии «Гармони», сделанной, казалось бы, на ином материале, многое объясняется тем же самым: просвечивающим в кадрах воспоминанием режиссера о «родных, милых местах». Поэтому «Гармонь» неизмеримо органичнее некоторых картин 30-х годов, авторы которых лишь заимствовали конкретные довженковские приемы <...>
У Довженко экстатически-трагедийная статика героев — у Савченко в «Гармони» серия фотографий Тимошки-секретаря в патетических ораторских позах. И пафос сцены ночного свидания в «Гармони», с ее чуть утрированным рапидом, тоже «заземлен» по сравнению с «Землей» — ведь героя ожидает не гибель, но долгая и счастливая жизнь с любимой.
МАРГОЛИТ Е. О поэзии и героике коллективного созидания // Искусство кино. 1981. № 10