Дзига Вертов снимает в 1926–1927 годах «Человек с киноаппаратом». Специально для документального фильма, задуманного как «зрительная симфония», он пишет настоящее либретто — музыкальный сценарий из 6 частей, каждая из которых разбита на подпункты, отчего создается удивительное сходство со «2-й Симфонией» А. Белого, и музыкальный конспект с ритмически выверенной раскадровкой. В 1930 году он снимает «Симфонию Донбасса» (также с предварительным либретто, посмотрев которую, Чаплин назвал режиссера музыкантом). Дзига Вертов верил, что создатель фильмов должен фиксировать «реальные события, а не вымысел, расчетливо сделанный с определенной целью». Иными словами, быть натуралистом, постоянным «пленэристом», как Белый, «завертывателем порошков», ловцом метафор, как Олеша, картографом, как Платонов, антропологом, как Пильняк или Ремизов, поскольку к этому времени они уже написали свои героико-поэтические симфонии: «Чевенгур», «Голый год», «Взвихренную Русь».
Вертов представил миру симфонию, в которой музыку создавало движение объектов — живых и неживых. Драматургическая пластика тел — в индивидуальном или коллективном исполнении, естественном или механистическом акте — производила музыкальный ритм и рождала симфонию подлинной жизни рабочих Донбасса — «музыку сфер» исполняли на иных инструментах: машинах и их производных. Лязг и скрежет, грохот и повизгивание, сигналы и отчаянные гудки — именно этот музыкальный строй передавал гул голосов строящейся эпохи и отражал ту самую полифонию чувств и переживаний, что несла эта эпоха с собой и в себе.
Это была проекция на всю жизнь насильственного энтузиазма, в котором гул масс не только гипнотизирует, подобно старинному органу в костеле, но и задает ритм восприятия, словно шагающий метроном. Ведь только так можно передать реальное звучание мира, изобразить ту самую «музыку сфер» — отражая и фиксируя его реалии, двигаясь к гармонии сквозь диссонансы и квинтовые спирали. Вся кажущаяся какофония звуков, виртуозно и слаженно исполненная этим новейшим симфоническим оркестром, придавала художественной форме документального кино гармоничное звучание игровой «фильмы», режиссер которой сумел свою идею вложить в уста неговорящих «актеров»: под маховиком массовой культуры теряется культура личностная.
В «Симфонии Донбасса» все увереннее звучит одинокий голос автора, осмысливающего современность, смеющегося и рыдающего, предпочитающего иносказание прямому высказыванию, гротескное изображение — реальному, поскольку овеществлению подвергся весь мир живых, в одночасье ставших «мертвыми» — заведенными механизмами. Его боль и сарказм указывали на скрываемые противоречия эпохи глобального преобразования, уничтожающей все индивидуальное. Но лиричность и меткость кинозарисовок возвращали к обыденным радостям жизни, красоте природы, человеческой любви, фантазии.
Меньшикова Е. Музыкальная скрижаль искусства. Симфонизм как художественный метод 20-х // Вопросы литературы. 2009.