Для драматургического произведения нужен конфликт. О таких событиях из жизни Арама Хачатуряна почти неизвестно. Он считался баловнем судьбы, человеком, признанным и обласканным советской властью. Но, на самом деле, это очень поверхностная информация. Прежде всего, потому, что Арам Ильич был живой, остро чувствующий человек. Он переживал за свою семью, за друзей, за композиторское братство. Хачатурян был человеком очень активным. Во время Великой Отечественной войны он возглавлял комитет по эвакуации членов Союза композиторов. Но всего этого было маловато для выстраивания конфликта в сценарии и фильме. Я перекопал много различных источников. И вот как-то мне попался короткометражный фильм-интервью с Мстиславом Ростроповичем на английском языке. Рассказывая о своём отношении к творчеству Арама Ильича, он сказал, что, может быть, никто доподлинно не знает о том, как Хачатурян переживал память о Геноциде армян. Это я и взял за основу конфликта — геноцид как скрытая от всех боль.
Параллельно с балетом «Гаянэ» Арам Хачатурян писал Симфонию № 2 — «Симфонию с колоколом». Его разрывали противоречия: балет он писал по заказу, симфонию, которую начал в 1939-м, а закончил 1943-м, — по душе. Хачатурян хотел, чтобы его ничто не отвлекало от создания симфонии. Но неожиданно ему поручили написать ещё один танец для «Гаянэ», которую он считал уже завершённым произведением. И произошло это всего за несколько дней до премьеры балета. Новый танец Хачатурян написал за 8 часов. Так получился шедевр — «Танец с саблями». Уже затем он мог вернуться к своей симфонии. Это стало внешним драматическим звеном в сценарии.
За «Симфонию с колоколом» Арам Хачатурян получил Сталинскую премию. Её причислили к произведениям, посвящённым мужеству советского народа в борьбе с фашизмом. В конце фильма мы поставили титры — симфония посвящена и жертвам Великой Отечественной войны, и жертвам Геноцида армян.
Юсуп Разыков: «Арам Хачатурян был армянином до мозга костей»//Армянский музей Москвы и культуры наций.