Сообщение: умер Саша Кайдановский.
Скотство.
Знаю, что в печати говорить плохие слова нельзя, но скажите, пожалуйста, какие слова можно говорить, когда умер Саша Кайдановский?
Дайте мне на пару часов двух пьяных боцманов, и мы с ними обменяемся словами. В закрытом помещении.
Зуб кладу, что боцманы перестанут пить на пару дней, от восторга. Потому что даже пьяные боцманы не знают таких слов, какие говорила я, когда мне сказали, что Саша — умер.
Знаю, что о Саше напишут, скажут. Сделают передачу, ретроспективу его фильмов. Тех и этих. Дай Бог. Дай не дай — все равно сделают. Заранее спасибо.
Позвольте мне сказать о Саше Кайдановском по-моему.
Мы никогда не были друзьями по работе. Мы никогда не были близки с Сашей как мужчина и женщина.
С Сашей мы учились на Высших курсах режиссеров и сценаристов. Саша — на режиссера. Я — на сценариста.
Мы вместе смотрели фильмы, и мне было нервно: со мной рядом сидит Кайдановский!.. Тот! Который!
Он был старше меня. Он был известен. Неэталонно красив. И лысина уже была.
Потом я увидела, какие у него красивые руки. Пальцы.
Очень люблю красивые руки у мужчин.
Я увидела Сашины руки, и мне стало проще. Нормальнее. У Саши было много жен и женщин.
Саша никогда не рассказывал о своих женщинах.
Все, что я знаю о Сашиных женщинах, я знаю от его женщин. Ни одна из Сашиных женщин не сказала о Саше страшного или отвратного. Значит, все его женщины были настоящими.
Какая редкость: мужчина, который не разбалтывает своих женщин.
Саша — редкость.
Ну и зачем он умер?
Позвольте писать нелогично, потому что все, что сейчас пишется о Саше, — пишется вместо слез. От таких слез очень болят глаза. Как от нарезанного лука.
Саша Кайдановский родился в Ростове-на-Дону. Можно считать его провинциалом.
Но он из тех провинциалов, о которых может только мечтать любая столица. Любая столица кормится и выживает за счет таких провинциалов.
Дай Бог каждой столице такого Сашу.
На курсы Сашу принял сам Тарковский.
Принял — и уехал.
Снял, снял — и умер. Это известно.
С Сашей Кайдановским они больше не виделись. Пусть простит меня сам Тарковский, но Саше не нужен был учитель. Саше нужна была возможность посту-пить на Высшие курсы, чтобы получить возможность официально быть режиссером. Тогда еще нужно было официально.
Есть такие слова: свободный человек.
Может быть, это понятие. Или слова. Но есть.
Саша — свободный человек.
Он снимал свои первые фильмы за свои деньги. «Сад». «Иона». «Простая смерть». Все эти фильмы имеют самое непосредственное отношение к искусству кино.
Отступление.
Немного о мертвых.
Когда-то в Москве у меня был всего один знакомый человек: Миша Соковнин. Мы познакомились в Мураново, где и Миша, и я работали экскурсоводами. У Миши Соковнина были длинные синие ногти. Зимой его возили на санках, потому что Миша никогда не смог бы дойти от электрички до Мураново пешком.
Миша один раз даже придумал новое кино. Новое кино должно быть таким: никаких изображений. В кино надо показывать буквы и слова. Кроме слов, он не умел ничего.
Миша был настоящим филологом. Он знал очень много о словах и поэтах.
Я ехала через Москву проездом, и мне было негде ночевать. Я позвонила Мише, и мне сказали:
— Его нет.
— Как — нет?
— Он сегодня умер.
Для меня это была первая смерть.
Я ночевала в каком-то лесу. На какой-то траве. Я не знала, что делать со смертью Миши. Я думала. И придумала. Я придумала, что мы с Мишей когда-нибудь встретимся после смерти. И Миша спросит: «Ну? Как кто? А этот? А страна? А Мураново?»
И мы поговорим. Я расскажу Мише сплетни и новости.
Мне стало спокойно.
Наверное, с Сашей Кайдановским будет так же.
Повидаемся — и Саша скажет: «Привет. Ну?»
И я буду долго докладывать ему о том, кто как потолстел, кто спился, кто женился, кто опять просрался.
Он скажет:
— Не ври.
Я скажу:
— Пасть закрой.
Он скажет:
— Надя. Никогда не ругайся. Тебе — нельзя.
Объявление:
Саша Кайдановский — единственный из мужчин, кто никогда при мне не сказал ни одного плохого слова.
В смысле — матерного.
Редкость.
Один раз, когда было запрещено пить, мы с Сашей и его какой-то молчаливой тонкой девушкой взяли бутылку шампанского и, провожая меня к автобусу, пили шампанское из горла.
Нас поймали и привели в милицию. Отделение № 88. Прекрасная Сашина молчаливая тонкая девушка не имела при себе документов. Или не хотела показывать.
У Саши документов не потребовали. На Сашу — смотрели.
Смотреть на Сашу собралось очень много милиционеров.
Саша немножко поигрался в Александра Кайдановского. Достойно. Красиво поигрался.
Милиционеры посмотрели. Записали. Отпустили. Разрешили.
И мы допили шампанское по дороге к моему автобусу.
Еще?
Когда мы учились на Высших курсах, мы впервые (!!!) увидели фильм «Огни большого города» Чаплина.
Саша всегда сидел рядом со мной на просмотрах.
Он берег меня. Просто так. Может быть, ему захотелось. Или решилось. Просто так. Мы сидели рядом и смотрели Чаплина. Впервые.
Дай вам Бог когда-нибудь увидеть его впервые.
Я увидела финал и почувствовала, что слезы мои — до колен.
Свет еще не зажегся.
Я стала прятать слезы от Саши. Ведь он — Кайдановский! Он — вообще!
Свет зажгли, и Саша сказал:
— Надя. Я плачу.
И я увидела: его слезы были длиннее моих.
С того дня он стал родным, потому что плакал.
Хвастаюсь внесюжетно: один раз Саша Кайдановский подрался за то, чтобы сидеть рядом со мной. На наших с ним курсах. Подрался всерьез. И, победив, сел рядом со мной. Какой фильм мы смотрели в тот день — я не помню.
Еще?
Какое-то говно женским голосом спросило по телефону:
— Надюш?.. Это я. Вы идете на похороны?.. Как нет?! Там же будут все!..
Когда говно звонит по телефону, оно никогда не представляется.
Оно говорит:
— Надюш? Это я.
Уверена, что на похоронах Саши Кайдановского не было ни одного чужого ему человека. Кроме этого голоса.
Я не хожу на похороны.
Я не хочу видеть Сашу Кайдановского мертвым. Никогда не буду представлять, что Саша превратится в кости, а потом — во что-то там по Шекспиру.
Мы простимся один на один.
Саша еще несколько месяцев будет ходить по моей квартире.
Так же, как ходил Миша Соковнин. Никита Тягунов. Женя Гребнев. Андрей Болтнев.
Женя Гребнев — оператор фильма «Зеркало для героя».
А еще один раз умер Мераб Мамардашвили.
Я не знаю, на каком кладбище похоронен Саша Кайдановский.
Я знаю, что он умер от третьего инфаркта.
Напоминаю:
Саша Кайдановский. Актер. Режиссер. С нервом. Лицом. Красивыми руками. Сценарист. Мужчина. Настоящий.
Еще?
Кожушаная Н. Про Сашу // Киносценарии. 1996. № 1.