Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
2025
Таймлайн
19122025
0 материалов
Поделиться
Дыхание предгрозовых дней
Из книги Неи Зоркой

Сама историческая ситуация, запечатленная сценарием, — глубокое подполье, в котором приходилось тогда жить и работать Ленину, — заставляла искать особые средства, чтобы показать героическую деятельность вождя по подготовке восстания, его неразрывную связь с партией в этих труднейших условиях, передать в обстановке тихой конспиративной квартиры дыхание предгрозовых дней. Нужно было показать, как народ, не видящий в эти дни своего вождя, ощущает его волю, объединяется, готовится к решающему выступлению, окрыленный пламенным ленинским словом.

В таких сценах, как чтение письма Ленина на заводе, как эпизод, где Ленин просматривает принесенные ему Василием газеты, и ярче всего в замечательной сцене актового зала Смольного, создатели фильма достигали драматургического, действенного раскрытия этой глубочайшей связи. В других же эпизодах, как например в кадрах, сопровождающихся несколько раз повторенной надписью «По приказу Военно-революционного комитета...», которые рисуют начало вооруженного восстания, эта связь выражалась лишь иллюстративно, тезисно.

Вместе с тем чересчур много места занимала в сценарии самостоятельная сюжетная линия поисков Ленина «ищейками» Временного правительства — вербовка филера, его похождения, погоня за Лениным конного отряда и т. д. В этих эпизодах было много несущественного, случайностей, совпадений детективного характера.

В ряде сцен явственно ощущалось влияние культа личности Сталина.

Но при серьезных художественных несовершенствах сценарий ярко намечал живые черты характера вождя, рисуя Ленина-организатора, великолепно умеющего мобилизовать, зажечь людей, Ленина-трибуна, Ленина-человека, необычайно простого и скромного.

М. Ромм помог Б. Щукину подчинить развитие образа четкому сквозному действию — «неукротимая воля Ленина к скорейшему осуществлению восстания». «Мы условились, — рассказывал М. Ромм, — что это сквозное действие всей картины должно играться в каждом куске, должно являться основной действенной задачей каждого куска»[1]. Чрезвычайно характерно для той трактовки волевого, жизнерадостного Ленина, о которой говорилось выше, — Ленин в революционном действии — такое определение основного внутреннего хода, развития образа. Оно помогало скрепить разрозненные эпизоды сценария, подчинить ленинские сцены единой светлой, мажорной тональности. Ленинская воля и вера основаны на глубоком понимании исторической необходимости восстания, на доподлинном знании народных чаяний — как бы говорили эти сцены.

...С завода изгоняют представителей Временного правительства. Они удаляются, сопровождаемые охраной из юнкеров, мимо сплотившихся, сгрудившихся рабочих. Все быстрее становится шаг «представителей», и вот уже со всех ног удирает охрана, насмерть перепуганная монолитной, дружной силой заводского коллектива. И веселый хохот стоит в цехе.

Заразительный, веселый смех звучит за кадром. Монтажный переход, и на экране — тихая комната Ильича в квартире на Сампсоньевской. «Так и ушли?» — смеясь, спрашивает Ленин у Василия, очевидно, только что закончившего рассказ о том, чему мы были свидетелями. И когда, вдоволь насмеявшись, Ленин требует у Василия карту, а потом через несколько минут склоняется над ней в молчаливом, долгом раздумье, делая энергичные пометки карандашом, — мы понимаем, в чем корни ленинской веры в непременную победу восстания.

Лейтмотив образа, намеченный уже в первых эпизодах картины, — радостный подъем всех душевных сил вождя, устремленность к свершению революции — находит наивысшее выражение
в сценах Смольного. В исторически неповторимые минуты социалистической революции Ленин — сгусток воли, энергии. «Напряженность внутреннего ритма, вдохновенная целеустремленность и деловитая, отбрасывающая все лишнее собранность. Внутренняя динамика в каком-то высшем равновесии с полным внешним спокойствием»[2], — точно характеризует игру Б. Щукина в этих сценах исследователь его творчества Т. Бачелис.

Тема радостного подъема, революции-праздника приводит к ликующему финалу. Зимний дворец взят. Снова на экране коридоры Смольного, запруженные народом. Восторженная толпа приветствует Ленина. Вот он идет по проходу актового зала, битком наполненного людьми, и словно волны, один за другим поднимаются рукоплещущие ряды — вдохновенный образ победившего народа, образ революции, озаренной ленинским светом. 

 

Зоркая Н. Советский историко-революционный фильм. М.: Изд-во АН СССР, 1962. 

Примечания

  1. ^ «Ежегодник Института истории искусств». М., изд-во «Искусство», 1955, стр. 100.
  2. ^ «Вопросы киноискусства». М., изд-во «Искусство», 1955, стр. 192.
Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera